Шесть букв

Финансирование клиники шло в основном из фондов ВБГ. Мы сотрудничали с местными врачами, помогали им как могли, выкраивая из наших собственных ограниченных запасов медикаментов и инвентаря самое необходимое – к тому времени коррупция в центре и в провинциях достигла размеров, которые не допускались даже во время последней хунты, и, как это часто бывает, деньги на здравоохранение разворовывались едва ли не в первую очередь.

Слоаны часто выезжали на «вспышки», временами на несколько недель и довольно далеко от городка. В такое время я оставалась за старшую в клинике. Персонал клиники был небольшим – помимо Слоанов и меня, в ней работали две местные санитарки, Луанг и Хин, и еще Нинг… официально он значился как «охранник», но на деле выполнял самые разные функции, от повара и шофера до медбрата и личного ассистента Найджела.

Природа в горах вокруг Могока завораживала нетронутостью и чистотой. Здесь было куда меньше гнуса, от которого всегда страдали жители приречных низин. Лето в горах сопровождалось меньшей жарой, и небольшой период в несколько недель перед началом сезона дождей здесь был по-настоящему красив. Джунгли пестрели невероятными красками летних цветов, птицы, чувствуя приближение дождей, старались отпеться вволю, и даже болезни, казалось, на время отступали…

В повседневности работы незаметно пролетели два года в Могоке.

Однажды Слоаны вернулись с очередного выезда на вспышку в Бернадмио, одной из предгорных деревень. Нинг, который ездил за ними, выскочил из «ровера» и предупредительно открыл дверцу с пассажирской стороны.

Странно устроена память.

Я сразу узнала его. Один из той самой делегации, которая приезжала много лет тому к нам в деревню и уговаривала переселиться. Мне стало не по себе; я вдруг подумала, что пришедшие уже тогда знали о возможности оползней и пытались спасти людей в деревне…

Но все было не так.

Приехавший со Слоанами мужчина сухо и коротко представился мне: «Пол Шривер, биолог из Университета Индианы», затем прошел вместе со Слоанами в дом. Грейс вскоре вернулась и присела на парусиновый стул под навесом, рядом со мной.

Я чувствовала, что Грейс явно нервничала, но она не подавала вида. На мой вопрос о Шривере очень коротко ответила, что тот приехал по поручению Комитета по Сельскому Хозяйству Бирмы. Он – специалист в области злаковых, подвижник возрождения сельского хозяйства страны. Слоаны встретили его по пути назад, в получасе езды от Могока, где Шривер собирал образцы флоры. Мне показалось странным, что Грейс так переживала… но я сама была возбуждена тем, что узнала приезжего, и мне не терпелось узнать у него, чем был вызван их приход к нам в деревню много лет назад.

Поговорить со Шривером мне так и не удалось.

Уединение Слоана и Шривера длилось недолго. После разговора Найджел не стал провожать Шривера до машины. Нинг сразу же увез биолога – как сказал Слоан, в Мандалай.

Найджел был не менее взвинчен, чем Грейс… но Слоаны никогда больше не упоминали Шривера и цель его визита.

Некоторое время я упорно пыталась подвести их к разговору о таинственном посетителе, но мои друзья быстро замыкались и не реагировали на наводящие вопросы.

Я изучила их довольно неплохо. Это означало, что у меня нет шансов узнать о Шривере больше, чем я уже знала.

Прошло, по-моему, около двух месяцев после его приезда. Период муссонов был в разгаре. Дожди шли неделями, жара не спадала, и влажность поднималась до уровня, когда выстиранные вещи не просыхали совсем. Слоаны выехали по вызову в Яданпар, где, судя по сообщениям местного Совета, снова вспыхнула холера.

Они не вышли на связь. Ни разу.

Две недели – срок который мы всегда оставляли на подобный непредвиденный случай. Слоаны всегда шутили по этому поводу… однако теперь их радифон не отвечал, и мы не стали дожидаться двух недель, Нинг уехал в Яданпар десятком дней позже них.

Работа эпидемиолога может показаться рискованной и опасной, но это лишь мнение человека со стороны. Специалисты уровня Слоанов не допускали проколов. Они не могли снебрежничать и заразиться… Моя душа была не на месте. Я знала, я была уверена, что с ними что-то произошло, и это «что-то» не имеет отношения к вызову.

Почти неделю спустя местный староста нашел Нинга с простреленной головой в кустах, на обочине дороги в Яданпар. «Ровер», на котором он выехал за Слоанами, найден не был.

Слоаны исчезли.

Дальнейшее вспоминается мне урывками, словно плохо смонтированная три-ди передача.

Мне предписали вернуться в Америку… руководство ВБГ настаивало, что работу в Могоке, равно как и поиски Слоанов, которые я и несколько друзей Слоанов в Бирме и в Штатах инициировали на собственные деньги, нужно свернуть. Я отказалась. Не будучи связанной с ВБГ контрактом (официально меня наняли Слоаны), я не обязана подчиняться распоряжениям организации.

Клинику в Могоке пришлось закрыть, по крайней мере, до прибытия новых врачей. Я уехала в Рангун. Денег было в обрез, и мне очень не хотелось уезжать из Могока; мне хотелось верить, что Слоаны вот-вот объявятся…