Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора

– Так вот, – продолжал Рыжов с напускной мрачностью. – Как вам известно, один из наших отделов завербовал высокопоставленного чиновника из ФБР. К его услугам прибегают редко, а сам он выходит на связь лишь в случае крайней необходимости. Час назад он сообщил, что американские спецслужбы убили советского агента, сорвав его операцию вблизи пусковой шахты американской стратегической ракеты в северной части штата Монтана. Советский агент имел при себе устройство, которое, к несчастью для американцев, успел уничтожить прежде, чем его застрелили. Фэбээровцы задержали также двух американских граждан, якобы оказывавших помощь этому агенту; третий американец был убит в перестрелке с чикагской полицией. Наш информатор в ФБР сообщает, что его начальство весьма довольно тем, что им удалось ликвидировать еще одну советскую шпионскую сеть. Предстоит уладить ряд вопросов политического характера – например, предать ли все это огласке в виде открытого расследования или оставить в тайне, но американцы просто в восторге от своего успеха.

Сердце у Серова подпрыгнуло от радости. Ему захотелось кричать от счастья, но он не знал, одобрит ли Рыжов такое открытое проявление эмоций, не говоря уже о том, кто, возможно, подслушивает их разговор. Вместо этого Серов решил поддержать сарказм Рыжова:

– Действительно, как жаль, что мы потерпели неудачу.

– Да, да, жаль. Надеюсь, вы проследите за тем, чтобы из этого были сделаны надлежащие выводы?

– Конечно, конечно.

– Я уже сообщил обо всем Крумину. И еще, Серов…

– Да, товарищ полковник? – немного беспокойно пробормотал тот.

– Я не забуду отличную работу, которую вы провели в этой связи. И не только я.

– Спасибо, товарищ полковник. Я выполнял свой долг.

– Хорошо выполняли. – В трубке послышались гудки.

Серов опустил трубку на рычаг, закрыл глаза и позволил себе с облегчением перевести дух. Все позади, подумал он. Ну, осталось, правда, организовать дозированные утечки информации для двойных агентов. Еще несколько часов, и я наконец смогу пойти домой. Он еще раз вздохнул и снял трубку.

– Какой-то вид у вас не слишком довольный, сэр, – заметил Кевин. Его глаза покраснели от недосыпа, но все равно от него не укрылись мелкие нюансы в поведении пожилого джентльмена. – Я понимаю, было бы куда приятнее взять русского и его машинку невредимыми, но мы, по крайней мере, его остановили.

– Да, – сокрушенно вздохнул пожилой джентльмен. – По крайней мере, так. – Он поставил чашку с кофе на стол и с отвращением уставился на тарелку с недоеденной яичницей. Он вообще терпеть не мог завтракать по утрам в субботу на работе.

Кевин не нашелся с ответом. Он прилетел из Монтаны поздно вечером в пятницу на военно-транспортном самолете, уладив перед этим всякие формальности на авиабазе. Этим же самолетом в Вашингтон прилетели труп русского и обломки аппарата. И то и другое подвергалось сейчас интенсивному обследованию экспертами в Лэнгли. Предварительные результаты оказались весьма любопытными: отпечатков пальцев русского не обнаружилось ни в одном архиве спецслужб, да и в каталоге известных и подозреваемых советских агентов похожих на него фотографий не нашлось. Правда, патологоанатом ЦРУ, имевший доступ к части документов по этому делу, наклеил на стол с бренными останками советского агента табличку с надписью «Крумин (кодовая кличка Роза)».

– Что-то в этом деле не дает мне покоя, – признался наконец пожилой джентльмен. – Что-то, чего я никак не могу уловить. Мы ведь очень редко получаем все, что нам нужно или хотелось бы знать. В этой истории мы получили гораздо больше, чем в большинстве похожих случаев. Но здесь что-то не так.

– Я могу еще что-нибудь сделать? – поспешно спросил Кевин, оглядываясь по сторонам. Он был уверен, что за приоткрытой дверью их подслушивает Карл.

– Нет, мой мальчик, – заверил его пожилой джентльмен. – Ничего. Ты проделал замечательную работу, просто замечательную. Как только вернется Кондор, ты сможешь с ним побеседовать, а потом тебе стоит недельку отдохнуть. А мы с доктором Лофтсом примем Кондора к себе под крылышко и посмотрим, нельзя ли его еще немного подшлифовать. Пока что операция для него выдалась приятной, несложной и к тому же совсем не опасной. Подобный опыт должен был ему понравиться. А с учетом того, что мы получили в результате этого небольшого дельца, вся картина смотрится не такой уж и мрачной. Даже, пожалуй, вполне себе светлой.

Малькольм дернул ручной тормоз и откинулся на спинку сиденья, положив руки на руль. Благодаря яркому солнечному свету, тому, что машина, стоявшая в гараже, не подвергалась воздействию атмосферных осадков, Малькольм видел на блестящей крышке капота отражение домиков Уайтлэша.