Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора

Кондору оставалось только одно.

Тебе уже приходилось это делать.

Найди объект. Какую-нибудь женщину. Или щуплого мужчину. Без обручального кольца. Важно, чтобы объект был один. Действовать надо в темноте. В это время пассажиров мало – и в вагоне, и на платформах. Выскользни со станции следом за объектом, словно тень. При первом же удобном случае ударь объект сзади в позвоночника чуть ниже основания шеи. Такой удар бросает человека вперед и на время сбивает ему дыхание настолько, что он не способен кричать. Схвати человека сзади за шею, скажи ему в ухо: «Я вооружен». Надо было рискнуть и вернуться в магазин, торгующий подержанными телефонами. Заставь объект привести тебя к нему или к ней домой и войди вместе с ним – или с ней – внутрь.

Убей объект.

Нет! Этот человек здесь ни при…

Поезд на полной скорости нырнул в темный бетонный туннель. Затем вынырнул из него. Кондор увидел, что на приближающейся платформе, вымощенной красной плиткой, его ждут.

Он понял, как именно умрет.

Глава 12

Потерявшаяся собака.

Сленг китайских триад «Сан цзя куан»

– Тебе вовсе не обязательно было меня одурманивать, – сказала Фэй, обращаясь к Сэми.

Они сидели за небольшим столиком напротив друг друга на серых металлических складных стульях в одном из помещений комплекса «Z» со звуконепроницаемыми стенами.

Кудрявый черноволосый Сэми был одет в мятую белую рубашку с закатанными рукавами и спортивные брюки цвета хаки. Он пожал плечами, и Фэй попыталась представить его в качестве средних лет бейрутского бизнесмена. Сэми вполне мог стать им, если бы в один прекрасный день, когда ему было всего девять лет, неподалеку от того места, где он жил, не появились ополченцы, которые прямо с машины стали бесплатно раздавать всем желающим автоматы АК-47. Машину тогда окружила целая толпа подростков, жадно тянувших руки к оружию.

– Вчера, после того как мы сняли с тебя показания, ты носилась по улицам целых шесть часов. После полуночи ты совершенно обезумела и перестала доверять людям, отправленным в засады к Кондору домой и на работу. Тогда-то я и понял, что у тебя что-то вроде адреналинового шока. Мне нужно было, чтобы ты снова стала спокойной и хладнокровной.

– И поэтому ты заставил меня принять снотворное?

– Ну да. А потом сам отправился спать и, перед тем как лечь, проглотил такую же таблетку.

– Там было еще что-то помимо снотворного? Почему меня так быстро вырубило?

– Я не из тех, кто одурманивает девушек, чтобы их изнасиловать.

– Ты профессионал. Думаю, ты отвлек меня, чтобы избежать вопроса, который напрашивался.

– И какой же вопрос напрашивался?

– Про спецсредство для допросов.

Сэми насмешливо склонил голову набок.

– Ты меня раскусила, Фэй. Я и правда такой изощренный! По-видимому, ты тоже. Вот поэтому ты мне и нужна. Ладно, давай серьезно: ты в самом деле думаешь, что я дал тебе сыворотку правды? Ну что же, думай, что хочешь, но это была, по сути, проверка на доверие. Я даю тебе таблетку. Говорю, что для выполнения задания ты должна ее проглотить. Тебе в самом деле был необходим отдых. Ты выпила таблетку и тем самым дала понять, что доверяешь мне. Я получил подтверждение того, что ты пойдешь на все, чтобы выполнить поставленную задачу.

– И что же я теперь должна делать, босс?

– Трудно сказать. Проблема в том, что мне известны факты и происходящие события, имеющие отношение к этому делу, но я понятия не имею о том, что происходит.

Сэми посмотрел на часы с черным стальным корпусом и светящимся циферблатом, который легко можно было различить даже в кромешной темноте.

– Сейчас вечер среды, время – около шести вечера, – сказал он. – У нас появилась новая проблема. Звонили с седьмого этажа Лэнгли. У них там произошла какая-то утечка.

– Утечка?

– Да. Кто-то где-то что-то сболтнул, кто-то кому-то позвонил и тоже произнес какие-то лишние слова, кто-то допустил слишком прозрачные намеки в соцсетях. Может, какой-то репортер случайно раскопал что-нибудь – не знаю. Но утечка имеет место. Мы продолжаем держаться версии, согласно которой у некоего бывшего агента ФБР по имени Вин случился сердечный приступ, что он пребывает в критическом состоянии и находится в больнице, название которой мы не раскрываем. Мы теперь привязаны к этой легенде намертво. Если в ней вдруг что-то изменится, появится хотя бы крохотное противоречие, все тут же станут называть нас лживыми ублюдками и раздувать любой скрытый нами факт, даже самый пустяковый, до самых небес.

– Я не понимаю.

– Разумеется. Никто не понимает, зачем твоему напарнику потребовалось возвращаться в дом Кондора, где его в итоге прикончили. На его мобильном телефоне есть текст сообщения, которое он отправил в оперативный отдел Департамента внутренней безопасности. Оно касается твоего доклада о проведенной проверке, который, как ты утверждаешь, написан тобою от имени Питера.