Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора

– Семь фунтов, – сказал он, когда Фэй, надев жилет, стала застегивать его на себе. – Никаких пластин, но при этом он может защитить от выстрелов из большинства современных боевых пистолетов. Никто не жаловался.

Фэй отметила для себя, что матерчатый воротник жилета будет вполне натурально смотреться в вырезе ее блузки.

– Просто те, кто хотел бы пожаловаться, уже не могут этого сделать, – пошутила она.

Сотрудник неопределенно пожал плечами и снова отправился куда-то в недра склада. Вернулся он с небольшим рюкзаком и довольно увесистым свертком.

– Вам повезло, что у нас это есть, – сказал сотрудник, укладывая сверток в рюкзак.

– Я – довольный покупатель, – снова солгала Фэй и направилась к лифтам.

Она знала, что бессмысленно отправляться в женский туалет и там внимательно ощупывать тело и одежду в надежде обнаружить радиомаяк или какое-нибудь другое специальное устройство. Руководство ее отдела, всего департамента внутренней безопасности, а также Сэми и его боссы из ЦРУ – все они так или иначе будут в любое время дня и ночи знать, где именно она находится.

Не важно, что они знают, где ты, важно, чтобы они не могли тебя там достать.

Двери лифта открылись, и она вышла в главный вестибюль.

За стенами комплекса «Z» ее ожидал враждебный мир.

Толкнув вращающуюся дверь, Фэй вышла на улицу, пересекла площадь и подняла руку, ловя такси.

Желтый автомобиль затормозил рядом с ней. Фэй села на заднее сиденье и назвала водителю адрес. Попутно она окинула внимательным взглядом человека, сидящего за рулем, но не узнала в нем никого из известных ей подчиненных Сэми. Впрочем, он в данном случае наверняка использовал бы кого-то, кого она не знала.

Так или иначе, группы прикрытия у нее нет и не будет.

Рюкзак с увесистым свертком внутри лежал рядом с ней на сиденье.

Эта штука довольно тяжелая и здорово снижает твою скорость и выносливость. Так что важно, чтобы она себя оправдала.

– Час пик. Когда торопишься, всегда попадаешь в час пик, – сказал чернокожий водитель со странным акцентом.

«Интересно, откуда он, – подумала Фэй. – Может, из Нигерии?»

– Верно, – кивнула она, стараясь повернуться так, чтобы таксисту было как можно труднее разглядеть ее лицо в зеркале заднего вида. Продолжения беседы не последовало.

Такси провезло ее по Висконсин-авеню до коварного левого поворота на Массачусетс-авеню, мимо обнесенного забором здания военно-морской обсерватории и официальной резиденции вице-президента. За ней на Массачусетс-авеню располагались зарубежные посольства. Миновав их, машина проплыла по Шеридан-серкл.

Фэй попросила таксиста остановиться на углу Третьей улицы и Пенсильвания-авеню. Капитолийский холм был совсем рядом. Здание Библиотеки Конгресса, в котором работал Кондор, тоже располагалось неподалеку, примерно в квартале от нее. Людное место, множество кафе и ресторанов. «Это была твоя площадка, Кондор, – подумала Фэй. И тут же поправила себя: она – Остается твоей».

«Заметь меня», – говорила она про себя, стоя у края тротуара, рядом с текущим вдоль улицы потоком машин, в ручье пешеходов, который уже начинал понемногу мелеть.

Помимо кафе «Старбакс», зал которого она уже изучила сквозь окна, Кондор, судя по тому, где было зафиксировано проведение платежей по его кредитным картам, бывал где-то неподалеку от Четвертой улицы. «Тьюн-инн», заведение с плоской крышей, где подавали бургеры и пиво, заметно выделялось в ряду других местных «кормушек» и «поилок», которые посещала лощеная публика в пиджаках и галстуках.

Уже на третьей ступеньке лестницы, ведущей вниз, Фэй получила подтверждение того, что Кондор в самом деле посещал это место. Она заметила Пуласки, сидевшего у стойки бара слева от нее. Не обращая на него внимания, она прошла в приват-зону, которая располагалась в дальнем конце заведения, ближе к туалетам и кухням. Пуласки был чистой воды оперативником. Его окладистая борода позволяла ему без всякой предварительной подготовки легко смешаться с толпой в Кабуле, лишь слегка изменив обычный гардероб, состоявший, как правило, из грязных голубых джинсов и какой-нибудь замусоленной куртки. Он и теперь был облачен в такой же наряд, и Фэй не сомневалась, что его засаленная ветровка прикрывала два пистолета в подмышечных кобурах. Его взгляд был неотрывно устремлен на стоящую перед ним бутылку пива «Миллер».

Через три стула от Пуласки у бара сидела Джорджия, раньше работавшая в полиции штата Алабама. У нее был вид классической неудачницы, заливающей спиртным очередную неприятность. Рядом с ней стоял наполовину пустой бокал с белым вином. Джорджия держала руки на изрезанной стойке, здесь же лежал сотовый телефон.