Шесть лет

У Тодда Сандерсона, главы общины колледж Лэнфорд, был сложный период в жизни, но мы думаем, что он на пути исправления. Недавно он работал с членами преподавательского состава над благотворительной акцией, чтобы загладить вину за свои действия. Он осознаёт последствия того, что он сделал, и в связи с необычностью смягчающих обстоятельств в данном случае, мы решили не подвергать Тодда Сандерсона исключению.

Мои глаза скользнули в конец страницы, чтобы посмотреть, кто подписал заключение. И скорчил гримасу. Профессор Эбан Трейнор. Мне бы следовало понять. Я знаю Трейнора достаточно хорошо, и вряд ли нас можно назвать друзьями.

Если я хочу узнать больше о «сложном периоде» или об этом заключении, мне придётся поговорить с Эбаном. Я не хотел этого.

Было уже поздно, но я не волновался разбудить Бенедикта. Он пользуется только мобильным телефоном и выключает его, когда ложится спать. Он ответил на третий звонок.

— Что?

— Эбан Трейнор.

— Что с ним?

— Он по-прежнему на дух не переносит меня?

— Предположу, что да. Почему ты спрашиваешь?

— Мне нужно поговорить с ним о приятеле Тодде Сандерсоне. Как думаешь, ты сможешь сгладить этот разговор?

— Сгладить? А ты думаешь, почему меня называют Песочный человек?

— Потому что ты усыпляешь студентов на лекциях?

— Да уж, ты умеешь умаслить человека, которого просишь об одолжении. Я позвоню тебе утром.

Мы закончили разговор. Я откинулся на спинку, не зная, что делать дальше. И тут зазвенел компьютер, сообщая, что пришло новое сообщение. Я не собирался смотреть его. Как и большинство людей, я получал очень много спама в течение всего дня. Несомненно, это одно из таких писем.

Я посмотрел на адрес отправителя: RSbyJA@ymail.com

Я, не отрываясь, смотрел на него, пока глаза не начали слезиться. В ушах шумело. Всё вокруг было тихо и недвижимо. А я всё продолжал смотреть, но письмо не менялось.

RSbyJA

Я сразу же понял, что значит это письмо: «Redemption's Son». Альбом, который мы с Натали слушали в кафе.

Темы не было. Рука нащупала мышку, и я попытался навести курсор на письмо, чтобы открыть, но прежде, мне пришлось унять дрожь. Я сделал глубокий вдох и усилием воли заставил руки перестать дрожать. Комната по-прежнему была успокаивающе тихой. Я навёл курсор на письмо и щёлкнул по нему. Текст письма заставил моё сердце остановиться.

На экране было два слова. Всего лишь два слова, но эти два слова пронзили мою грудь, как острая коса. Я почти не мог дышать. Я обмяк на стуле, потерянный, в то время как эти два слова продолжали таращиться на меня с экрана:

Ты обещал.

Глава 10

Письмо не было подписано. Не важно.

Я быстро нажал кнопку ответа и напечатал:

«Натали? С тобой всё в порядке? Пожалуйста, ответь мне».

Я отправил сообщение.

Я бы хотел рассказать вам, как время замедлилось до скорости улитки, пока я ждал ответ на письмо, но на самом деле ничего такого не было. Думаю, мне не пришлось вообще ждать. Тремя секундами позже я услышал звонок. Моё сердце забилось сильнее, пока я не увидел имя отправителя:

ПОЧТОВЫЙ ДОМЕН

Я открыл его, но уже знал, что там будет:

«Этот почтовый адрес не существует…»

Я чуть не смахнул со стола компьютер от расстройства, как будто это был автомат со сладостями, который не дам мне Милки-вей. Я громко крикнул: «Не может быть!» Я не знал, что делать. Я просто сидел на стуле и чувствовал, что начинаю тонуть. Было ощущение, словно я погружаюсь под воду и не могу даже уцепиться за что-нибудь, чтобы выбраться на поверхность.

Я снова вернулся к гуглу. Я пробовал искать этот адрес различными способами, но это была бесполезная трата времени. Я снова прочитал её письмо:

Ты обещал.

Обещал, так ведь? И если остановиться и подумать, то почему я должен нарушить обещание? Человек умер. Может быть, это был её муж. Может быть, нет. И всё же, было ли это достаточной причиной, чтобы нарушить обещание? Может быть. Может быть, сначала. Но теперь она чётко дала понять это. Это было целью её письма. Она напомнила мне об обещании, потому что знает, что я не даю их праздно.

Вот первопричина, почему она взяла с меня обещание оставить их в покое.

И теперь я думал об этом. О похоронах, о посещение Вермонта, о студенческом личном деле. К чему всё это? Не знаю. Если сначала я оправдывался тем, что могу забрать своё слово, то теперь у меня есть доказательство, что это больше не оправдание. Сообщение Натали не могло бы быть яснее.

Ты обещал.