Шесть лет (ЛП)

- Домик? - она села ровнее, сняла очки и потёрла глаза. - Ааа, точно, домик.

Я снова нахмурился. Не знаю, какой я ожидал реакции, но явно не такой сдержанной, как эта. Я посмотрел на неё. Иногда до меня туго доходит, но когда она снова потёрла глаза, понимание настигло меня.

- Вы спали! - сказал я.

- Что? Нет, - сказала она и снова потёрла глаза.

- Чёрт возьми! Так вот, почему вы надели солнечные очки. Чтобы никто не понял.

- Шшш.

- Вы спали всё это время.

- Не говорите никому.

Наконец, она посмотрела на меня, и я понял, что у неё милое личико, и она красива. Вскоре я осознал, что Натали обладает тем, что я называю "медленной" красотой. Это красота такого типа, что сначала и не заметишь, а потом она начинает поглощать, затягивать. И с каждым разом, как ты её видишь, она нравится тебе всё больше. И в конечном итоге, наступает такой момент, когда ты начинаешь думать, что она никак не меньше, чем ошеломляющая. Всякий раз, когда я видел её, всё моё тело реагировало на неё, как будто это было в первый раз.

- Это было так очевидно? - спросила она шепотом.

- Вовсе нет. Я просто подумал, что вы пафосная задавака.

Она изогнула бровь.

- А какая бы ещё маскировка лучше гармонировала с этой толпой?

Я покачал головой.

- Я подумал, что вы гений, когда увидел ваши картины.

- Правда? - казалось, она была застигнута врасплох этим комплиментом.

- Правда.

Она прочистила горло.

- И теперь вы увидели, насколько впечатление бывает обманчиво?

- Теперь я думаю, что вы дьявольски гениальны.

Натали понравилось.

- Нельзя винить меня в этом. Этот Ларс как снотворное. Он открыл рот, и я заснула.

- Меня зовут Джейк Фишер.

- Натали Эйвери.

- Не хотите, ли выпить по чашке кофе, Натали Эйвери? Похоже, вам бы не помешало.

Она колебалась, изучая моё лицо до тех пор, пока я не начал краснеть. Она заправила локон чёрных волос за ухо, встала и приблизилась ко мне. Помню, как я подумал, что у неё удивительно изящная фигурка. Она была меньше, чем я представлял, пока она сидела. Она посмотрела на меня снизу вверх, и улыбка медленно растянула её губы. Это была, должен сказать, замечательная улыбка.

- Конечно, почему нет?

Образ той улыбки, сохранившийся в голове, ярко вспухнул, а потом, смилостивившись, исчез.

Я был в Библиотечном баре с Бенедиктом. Вообще-то, Библиотечный бар был старой, отделанной тёмным деревом библиотекой на кампусе, недавно преобразованной в модное питейное ретро заведение. Владельцы были достаточно умны, чтобы не менять практически ничего в старой библиотеке. Книги по-прежнему стояли на дубовых стеллажах, рассортированные в алфавитном порядке, по десятичной системе Дьюи или что там используют библиотекари. Баром служил старый абонементный стол, подставками - старые ламинированные картотечные файлы, а светильниками - зелёные библиотечные лампы.

Молодые барменши собирали волосы в пучки и носили старомодную одежду, и, конечно же, очки в роговой оправе. Ага, фантазийные библиотечные красотки. Один раз в час из громкоговорителя раздавался громкий библиотечный тсс, и барменши срывали очки, распускали пучки на головах и расстёгивали блузки.

Банально, дёшево, глупо, но это работало.

Мы с Бенедиктом были навеселе. Я широким движением закинул руку ему на плечо и наклонился ближе.

- Знаешь, что нам нужно сделать? - спросил я.

Бенедикт скорчил гримасу.

- Протрезветь?

- Ха! Молодец. Но нет. Нам нужно устроить состязание в презервативную рулетку. На выбывание. Думаю, шестьдесят-четыре команды. Как в нашем собственном "Мартовском безумии [7]".

- Мы не в Бартолотти, Джейк. Здесь нет аппарата, торгующего презервативами.

- Разве?

- Да.

- Жаль.

- Ага, - сказал Бенедикт. А потом добавил шепотом. - Пара горяченьких цыпочек на три часа.

Сначала я собирался повернуть налево, потом направо и неожиданно понял, что три часа ничего не говорят мне.

- Подожди, а где двенадцать часов?

Бенедикт вздохнул.

- Ты лицом на двенадцать часов.

- Так три часа будут...

- Просто повернись направо, Джейк.

Вы, должно быть, догадались, что я не очень хорошо переношу спиртные напитки. Это удивляет людей. Когда они видят кого-то моего размера, то ожидают, что я перепью людей поменьше. Но я не могу. Я умею пить так же, как первокурсник на своей первой тусовке.

- И?

Я знал, какого они типажа ещё до того, как увидел их. Там сидели две блондинки, которые выглядели от просто хорошо до великолепно в приглушённом свете Библиотечного бара и от обычно до страшно в утреннем свете. Бенедикт подошёл к ним и начал общаться. Бенедикт мог бы клеиться даже к картотеке. Обе женщины смотрели мимо него на меня. Бенедикт показал знаком, чтобы я присоединился к ним.

А почему, чёрт возьми, нет?

Ты обещал.

Чертовски верно, обещал. Спасибо за напоминание. Почему бы мне и дальше не продолжать его сдерживать и попытаться найти цыпочку, правильно? Я двинулся по направлению к ним.

- Леди, познакомьтесь с легендарным профессором Джейкобом Фишером.

- Вау, - произнесла одна блондинка. - Какой большой парень.

И, поскольку Бенедикт не мог быть ещё банальнее, он подмигнул и сказал:

- Дорогуша, ты даже не представляешь насколько.