Шесть шестых

— В прямом! Что, если он экстрасенс какой-нибудь? Или как это — телепат, что ли? Тем более сами говорили — тренировкой какой-то хитрой занимался… ну, этой, аутогенной. Троекуров ведь знал ответ, а Ребриков его мысли прочел — и бац! Нажал на нужную кнопку!

— Ты и впрямь переутомился, Егор, — засмеялся Колапушин. — Мысли читать никто не умеет. Это только в бульварной прессе такую ерунду печатают. Им писать не о чем, вот они и изгаляются, всякие старые газетные «утки» переделывают на новый лад.

— Не скажите, Арсений Петрович, не скажите! Я про Вольфа Мессинга такие вещи читал! В серьезном журнале, не в макулатуре этой.

— И я про него читал. Но во-первых, это писали люди, которые сами его выступлений никогда не видели, а во-вторых, он и сам о себе множество различных слухов неправдоподобных распространял. Только он умер давно — как теперь проверить?

— А я вот с одним человеком разговаривал, который не просто все это видел, но и сам участвовал. И Мессинг его мысли угадал! А человек этот не простой был. И куча свидетелей имелась. Тоже не простые люди — уж их-то не обманешь!

— Интересно, что же это за человек, которого обмануть невозможно?

— А это сосед мой был, когда еще мы в Кунцево жили. Иван Михайлович, царствие ему небесное. Старый чекист, еще до войны начинал.

— Так-так, — заинтересовался Колапушин. — И где же это он с Вольфом Мессингом пересекся? Он что, его допрашивал? Вроде бы тот имел какие-то неприятности по их линии?

— Нет, никаких неприятностей тогда не было. Просто они пригласили его в своем клубе выступить. Знаете такой? Имени Дзержинского.

— Это на Лубянке который? Знаю, конечно, хотя сам никогда там не бывал. Ну и что же произошло во время этого выступления? Как он их мысли читал?

— А вот тут самое хитрое начинается! Выступить он выступил, а они после выступления пригласили его в свою гостиную — есть там такая. Хотели поближе рассмотреть, как он все это делает. Теперь поняли, почему я говорил, что смотрели такие люди, которых не обманешь? Одного, может, и можно обмануть, но не всех же сразу!

— Предположим, — согласился Колапушин. — И что же дальше было?

— А вот что. Мессинг предложил им спрятать какой-нибудь маленький предмет, а он прочтет мысли того, кто знает, где этот предмет спрятан, и найдет его! Поспорили и выбрали авторучку. Мессинг в коридор вышел, и с ним еще двое чекистов для контроля. Ни подсмотреть, ни подслушать он ничего не мог! А те, что в гостиной остались, стали решать, куда авторучку спрятать.

— Ну и куда же?

— Очень хитро они придумали, Арсений Петрович! Знаете, раньше на самолетах такие пакетики специальные выдавали для авторучек, чтобы чернила в полете не вытекали? Вот у одного такой пакетик случайно в кармане завалялся.

— Да, помню, были такие пакетики целлофановые. Сейчас все шариковыми ручками пишут, они уже и не нужны. Так зачем им этот пакетик понадобился?

— А они ручку в него засунули, ниткой плотно замотали, чтобы не протекло, и в аквариум бросили — был в этой гостиной какой-то большой аквариум. Может, и сейчас есть. Поди догадайся, что чернильную ручку в воду кинули! Она же в пакетике была — чернила-то не текли! А Мессинг нашел!

— Ну и как же он ее нашел?

— А вот в этом как раз мой бывший сосед и участвовал. Мессинг велел ему держать его за руку и не отпускать. Стал ходить с ним по всей гостиной. Раз прошел, два… Потом к аквариуму подошел, присмотрелся и показал на авторучку! Вот так! А вы говорите — мысли читать невозможно. Еще как возможно, есть такие люди!

Продолжая обсуждать эту животрепещущую тему, сыщики миновали проходной двор и теперь уже шли по широкому тротуару в сторону цирка, мимо пока еще сохранившихся старинных неказистых домов. По мостовой катил плотный поток машин с уже включенными подфарниками и габаритными огнями. Предупреждая подступающую темноту, на мачтах городского освещения, мигая, начинали постепенно разгораться уличные фонари.

— Ты же сыщик, Егор! — укоризненно сказал Колапушин. — Ну что ты как мальчик, честное слово? Сам же говоришь — за руку он его держал.

— Держал. Так мысли через руки лучше передаются. Ничегошеньки ведь никто не говорил! А он нашел!

— Ты помнишь, как тебя на полиграфе проверяли? — засмеялся Колапушин. — На том, который еще детектором лжи называют? Здесь ведь все абсолютно то же самое, пойми! Только твое волнение не прибор улавливает, а живой человек. Ты артиста за руку держишь, и он с тобой по залу ходит. Когда подходит к нужному месту — ты напрягаешься и рука непроизвольно сжимается, понимаешь? И дыхание у тебя меняется, а он это слышит. И пот у тебя от волнения выделяться начинает — рука влажная становится. Все это по чуть-чуть, конечно, — ты и сам не чувствуешь. А артист — человек тренированный, он чувствует! Конечно, нужны определенные природные способности, не все такие мельчайшие признаки могут уловить. Но такие люди всегда были, да и сейчас есть. Вот и весь секрет, Егор. Ни о каком чтении мыслей и речи быть не может!