Шесть соток волшебства

— Русалки! Настоящие! — взорвалась она эмоциями, как только кусты закрыли ртутную каплю озера. — А хорошенькие какие — слов нет!

— Это не русалки, а водяницы, — голосом скучной учительницы поправила Инга. — А привлекательная внешность — всего лишь приманка. Они, знаете ли, хищницы, и выглядят так, чтобы не вызывать подозрений у добычи.

— У… какой добычи?.. — растерялась Наталья.

— У мужчин. На оленей и зайцев охотиться надо, а молодой парень, увидав симпатичную голую блондинку, сам в воду нырнет, — поделилась информацией Инга и тут же подумала, что это полностью объясняет отношение водяниц к мужчинам. С чего бы им проявлять уважение к добыче — к тому же не самой сообразительной?

— А. Вот как, — Наталья нервно оглянулась на озеро. — А как же… А я им… Вино обещала.

— Обещали — значит, несите. И не бойтесь, не тронут. Вы теперь для них не добыча, а бизнес-партнер. Поставщик дефицитного товара. Сейчас не семнадцатый век, крестьяне подношения к озерам не носят.

— А. Вот как… — Наталья снова оглянулась на озеро, теперь с глубокой задумчивостью. — А что они могут?

— Это уже вы сами у водяниц спрашивайте, — ушла от ответа Инга. — Я в чужие дела не лезу.

— Вот! Правильно! И бабка ваша всегда так говорила! — неожиданно одобрила Наталья. — Не надо в чужие дела путаться, потом не выпутаешься. И говорила так, и делала. Теперь я понимаю, почему она вам дом завещала, а не семейке своей.

— И что же не так с семейкой? — ухватилась за ниточку Инга.

— Да что-что… Не было у них порядка в семье. Сын… ну, это вы сами знаете. Юрка вам кто, отчим? Значит, нагляделись на его повадки. Так это когда было — а потом он выпивать начал, в карты играл, баб пачками менял. Баба Дуня долги его, конечно, платила, и со всеми обиженными договаривалась, но доверия к сыну у нее не было никакого. Невестка… невестка хорошая женщина попалась, — третья, в смысле, невестка, не та, что после вашей матушки была, — уточнила Наталья, сообразив, что в сложных семейных переплетениях Белобоковых требуются дополнительные пояснения. — Невестку баба Дуня уважала, а вот Маринка — Маринка ее боялась. Как только она с Юркой развелась, так связи все и обрубила. Остался у бабы Дуни один только внук.

— У них были хорошие отношения?

— Вроде бы да. Я, конечно, в дом бабы Дуни не вхожа, но через плетень-то все видно. Хороший был паренек, приветливый, рукастый. Он с матерью где-то под Волгоградом жил, но летом на пару месяцев всегда к бабке гостить приезжал. И всегда в огороде помогал. Да и не только в огороде… Сарайчик ваш для инструмента деревянный — это же Вячеслав сам построил. Все думали, что баба Дуня ему дом отпишет. А оно вон как повернулось… — грустно вздохнула Наталья.

— И как оно повернулось?

— Да вы что же… Ах да. Вы же, наверное, не знаете. Разбился Вячеслав. Этой весной в аварию попал — и насмерть.

Глава 20 Лицо с фотографии

Глава 20 Лицо с фотографии

Это многое объясняло. Да что там многое — это объясняло все!

Положив в кофе таблетку стевии, Инга сосредоточенно поболтала ложечкой, наблюдая, как всплывает и снова ныряет в темные глубины крохотный белый кружок.

Баба Дуня оставила наследство нелюбимой внучке только потому, что никого более подходящего не нашлось. Чудесный, замечательный, вымечтанный вздорной старухой внук погиб, а всех остальных бабка разогнала. Или они разбежались сами, тут уж кому как повезет.

И ведьмовской дар баба Дуня передала Инге не из большой любви, а только потому, что невестка из свекровиных рук даже монетку бы не взяла. Знала, с кем дело имеет.

Не было никакого сожаления о прошлом, не было никаких проснувшихся чувств. Просто не случилось другого кандидата — вот и пришлось бабе Дуне приемную внучку искать.

Нашла.

Ну и спасибо, что нашла. К черту старые обиды. Все, что случается — все к лучшему.

Славик, кстати, отлично вписывался в эту историю. Наверное, он был другом Вячеслава. Вместе гоняли на мотоциклах, вместе разбились, только один насмерть, а другого старая ведьма успела спасти.

Движимая внезапным любопытством, Инга пододвинула к себе ноут, открыла ВК и вбила в поисковую строку: «Юрий Сергеевич Белобоков». С первой же фотографии на нее посмотрело до боли знакомое лицо: постаревшее, отяжелевшее, но все еще хранящее следы яркой южной красоты. Дядя Юра. Отчим, которого Инга так и не научилась называть папой. Щелкнув по ссылке, Инга перешла на страничку и поползла по ленте вниз, разглядывая фотографии, открытки и перепосты, обещающие в случае выигрыша то газонокосилку, то новый мангал. О смерти сына там не было ничего. Инга спустилась по ленте до февраля, перешла в список друзей и внимательно его просмотрела. Марина Белобокова уже не была Белобоковой. То ли вышла замуж, то ли взяла девичью фамилию. И значилась она у бывшего отчима не женой, а почему-то коллегой. По воспитанию сына, видимо.

На крохотной аватарке настороженно хмурилась худенькая блондинка с гладко зачесанными волосами. Приятная, вероятно, с некоторым шармом — но в сто раз хуже мамы.

Отчим никогда не отличался разборчивостью.