Шесть Царств

По мере приближения деталей не стало больше, зато в огненной стене кое-что появилось. Кое-что или кое-кто. Огонь бушевал, его языки облизывали купол, но внутри то и дело мелькали смутные фигуры. Маленькие — не больше человека, и огромные — больше самого Вабара. Пашке показалось, что в огненной стене образовался огромный глаз. Это продолжалось всего несколько секунд, но Пашка был уверен — зрачок из пламени направлен на двух путников. И еще стало страшно жарко. Теперь градусов сорок-сорок пять. Тим уже давно выбросил пиджак и закатал брюки, а Пашка переложил свои сокровища в карманы джинсов, и тоже закатал их. Куртка полтела на раскаленный песок. Поначалу они обменивались впечатлениями, но вскоре дыхание сбилось и пришлось умолкнуть. Так мальчик и его собака подошли к стенам Вабара, чтобы попросить разрешения на вход, как посоветовал им Шелковый Человек.

Когда до стен оставалось всего ничего, Пашка смог рассмотреть узоры на них. Маленькие фигурки людей и монстров из чистого пламени. Над стенами Вабара пронесся заунывный вой, леденящий душу. Они подошли к воротам и там, среди множества маленьких фигурок, увидели надпись на неизвестном Пашке языке. Но мальчик понадеялся на своего ученого пса, и тот оправдал надежды.

— Только тот достоин быть гостем Вабара, кто сможет выдержать путь к нему. — перевел надпись Тим.

— И что это значит?

— Не знаю. Но точно ничего хорошего. Что будем делать?

— Ты у меня спрашиваешь?! Ты же у нас профессор.

— Но ты мой хранитель и ты главный в нашей экспедиции. Так что и решать тебе.

— Ну ладно. — пробормотал Пашка. — Тогда давай постучим что ли.

Никаких приспособлений вроде молотка или кольца на воротах не нашлось, поэтому Пашка просто постучал кулаком. Он сомневался, что это принесет плоды — звук от ударов едва услышал он сам. Однако кто-то их услышал, потому что ворота задрожали, и фигурки на них стали перемещаться. Одна, размером не больше воробья, подлетела на уровень Пашкиных глаз и спросила писклявым голоском:

— Чего надо смертные?

— Мы хотели бы получить разрешение на вход в Вабар. — сказал мальчик.

— А зачем вам в Вабар? Не смешите меня смертные, вы не протяните в его стенах и полфазы.

— А тебе какое дело!? Просто передай Хранителю Башни, что мы хотим войти.

— Самому Хранителю Башни. — голосок фигурки стал насмешливым. — Хорошо смертный, я передам. Только потом не говори, что я тебя не предупреждал.

Фигурка как бы втянулся в ворота, и на ее место тут же встала другая. Только новая оказалась молчаливой. Пашка посмотрел на Тима, тот с восторгом глядел на своего хранителя.

— Да, а ты действительно не робкого десятка Карл. — сказал пес. — Главное чтобы это не принесло нам бед.

— А что может случиться?

— Ты, мне кажется, до конца не осознал того, куда пришел. Это Вабар…

Но окончить Тим не успел. Ворота с лязгом отворились и перед ними предстали внутренности Вабара. Ничего особенного, обычные улочки только пустые, если не считать старичка с очень злыми глазами сразу за входом. У деда росла длинная седая борода, и одет он был в строгий классический костюм, сделанный из чистого пламени. Хотя неудобств он не испытывал, по крайней мере не показывал этого. Вдруг позади него вспыхнула два костра, и сформировались в мужчин из огня. Джинны.

— Что вы хотите от меня? — проскрипел старик. — Я хранитель Второй Башни и мне сказали вы желаете видеть меня.

— Здравствуйте. — сказал Пашка. Его бравада куда-то ушла, что и неудивительно. Одно дело говорить с маленькой фигуркой, другое с этим дедом и двумя джиннами.

— Это я смогу и без твоих пожеланий. Говори кто ты мальчишка, откуда пришел и чего тебе надо во владениях Иблиса?

— Меня зовут Карл, это мой друг Тим. Мы хотим узнать, нет ли в Вабаре одного человека?

— Здесь есть четыре человека — Хранители Четырех Башен. Вы ищите одного из нас?

— Нет, другого.

— И как его зовут?

— Простите, я не могу вам сказать.

— Ты чего не можешь? — прищурился старик. — Поверь мне мальчик, ты не знаешь, чего ты можешь, а чего не можешь. Например, у тебя отлично получится извиваться от боли в пыточных Вабара. Или тебе прекрасно удастся умереть в огненном фонтане боли. Или испытать на себе проклинающий взгляд Хранителя. Я могу еще долго перечислять, что ты можешь, а чего нет.

Пашка непроизвольно полез в карман, где лежала игла дикобраза боли. Хотя пользоваться ей сейчас нельзя, тогда Тим останется в одиночестве.

— А если я вам скажу, вы пропустите нас? — сказал Пашка. Тим пока только смотрел на джиннов, высунув наружу малиновый язык, и часто дышал.

— Так, мальца в мою башню, пса на кухню и подать к обеду. — бросил дед джиннам.

— Слушаемся, агрхгрх. — прогрохотали джинны у него за спиной.

Тим отступил назад, когда два огненных мужика сделали шаг к нему. Он вдруг согнулся и, втянув язык, зарычал. Пашка тоже не стал просто стоять. Рука метнулась к поясу и выхватила ножницы. Но на джиннов это не произвело впечатления. Они, молча, приближались к мальчику и псу.

— А что это у тебя? — сказал Хранитель. — У ну-ка подождите. Это что же, ножницы Атропос? Интересно. И откуда они у тебя?