Шесть убийственных причин

Он пристально смотрел на нее. Кэйт прекрасно понимала, о чем он сейчас думает. Он злится и гадает, зачем ей понадобилось врать о болезни отца, хотя, без сомнения, ему кажется, что она хотела просто защитить его. Ведь у нее не может быть никаких дурных намерений? Нет, только не у его Кэйт.

Кэйт захотелось умереть.

— Нам нужно поговорить…

— Кэйт, дай же ему наконец войти, — протрубил Фрейзер. — Что будешь пить, Чен? «Джек» со льдом? Мне кажется, ты предпочитаешь виски.

— Спасибо, Фрейзер, я не пью, — сказал Чен. — И мне, возможно, придется еще сесть за руль.

— Хэх, ну ты же приехал в такую даль, оставайся ночевать. А стаканчик перед ужином не повредит. Кэйт, не могу поверить, что ты ему ничего не сказала. Не волнуйся, по телефону я ничего не говорил. Наверное, ты хотела сначала сама убедиться. Ну давай, расскажи же, наконец!

Перед глазами Кэйт замелькали черные точки.

— Чен, приятно познакомиться, — Клио сделала шаг вперед и обняла его.

Кэйт видела, что Клио что-то едва слышно прошептала Чену на ухо. Возможно «выведи ее из дома».

— Ну, Адам, — сказал Фрейзер, — пожалуй, пора тебе представиться.

Кэйт видела, как резко обернулся Чен, услышав это имя.

Адам неохотно поставил стакан на стол и подошел к ним.

— Кэйт? — сказал Чен, глядя на жену. Кэйт помотала головой. Сглотнула. Она не могла заставить себя произнести ни слова.

— Адам, — повторил Чен. Он посмотрел на него, потом перевел взгляд на остальных Латтимеров, которые, как по команде, отвели глаза в сторону. Фрейзер выглядел сбитым с толку, Сандре явно было не по себе, а Белла наблюдала за происходящим с нескрываемым любопытством. Чен посмотрел вниз на руку Адама, потом снова поднял глаза.

— А Кэйт говорила, что ты погиб.

Адам

После великого откровения Чен долго не задержался. Он вышел из дома через парадную дверь, Кэйт бежала следом.

Наступила напряженная тишина, которую сменили натянутые дежурные фразы: все пытались загладить неловкость, делая вид, что ничего не произошло. В семье никогда не углублялись в рефлексию. Да и вообще не рефлексировали. У среднего класса так не принято.

Никто не заметил, что Адам потихоньку выскользнул из гостиной. Он вышел на парадное крыльцо и встал под аркой. Нужно подышать воздухом, ненадолго прерваться.

Адам достал сигарету, не вынимая пачку из кармана, и закурил, втягивая в себя дым, пока в легких не возникло привычное неестественное ощущение. Он стал слушать, как Кэйт препирается со своим мужем, стоя рядом с его машиной.

Чен хотел вернуться в Дублин. Похоже, он разъярился не только на Кэйт, но и на всех остальных. Адам знал такой тип людей — гордых, хороших, честных, не терпящих, когда их выставляют дураками. А сестрица-то, видимо, вовсю дурачила Чена. Он не первый, кому она пытается запудрить мозги. И далеко не последний, неохотно признал Адам.

Оба стояли на дороге, где Чен поставил свою машину, — Адам мог наблюдать за ними, став чуть слева от двери. Чен держался рукой за ручку дверцы, но Кэйт преграждала ему дорогу.

Сигаретный дым рассеялся, и Адам вдохнул вечерний воздух. У него был запах лаванды с примесью соленого запаха отлива и морских водорослей. Запах безмятежной бухты.

— Зачем ты приехал? — голос Кэйт доносился до него сквозь сад. — Ты же знаешь, что я не хочу с ними связываться!

Адам не мог разобрать, что ответил Чен, но уловил тон. Тихое бешенство.

— Мне было легче соврать, что заболел папа, чем сказать правду, — выкрикнула Кэйт в ответ.

Ага. В очередной раз поймали на вранье. Адам покачал головой: Кэйт попала.

— Семь лет я считал, что твой брат погиб, — сказал Чен, на этот раз громче.

— Я сама так думала!

Кэйт зажала рукой рот и оглянулась на проезд к дому. Занавески на окнах раздвинули, из дома в вечерние сумерки лился мягкий свет, уже слетелись и бились о стекла мотыльки. Она не могла видеть стоящего в тени Адама. Но Кэйт, конечно, понимала, что в оглушающей деревенской тишине ее пререкания с мужем слышны на всю округу. Коттедж ближайших соседей — пары художников, переехавших из Лейчесте-ра, — стоял всего в каких-то пятидесяти метрах вниз по дороге.

Чен покачал головой.

— Ты не говорила, что так думаешь. Ты сказала, что он погиб. Ты плакала, а потом рассказала мне об этом.

Адам наблюдал за позой Чена. Тот стоял, отвернувшись от Кэйт, все еще полный решимости сесть в машину и бежать от этого безумия.

— Когда мы познакомились, — продолжала Кэйт, — я и понятия не имела, что мы поженимся. И да, я соврала, а потом не знала, как признаться тебе в этом. Можешь ты это понять? Я просто не хотела больше говорить об Адаме, да и об остальных тоже. Один брат реабилитируется от наркотиков, другой пропал, сестра решила остаться старой девой. Нашей семье здесь все перемывали кости — боже, я даже не знаю, сколько лет подряд. Я просто хотела, чтобы ты считал меня нормальной.

— То есть ты хотела произвести на меня впечатление или вроде того?