Шесть витков следствия

— Я знакома с заключением экспертизы и не согласна с ее выводами. Требую повторную экспертизу, более квалифицированную. — Сладкова невозмутимо взглянула на следователя. — Александр Николаевич, вы учтите, что у меня пониженное давление. К тому же я тогда опаздывала на работу, была в напряженном состоянии и вообще, как всякая женщина, очень чувствительна к психическим и физическим воздействиям. Может, показалось, что был сильный удар по голове, а на самом деле все произошло от испуга. Поэтому и случился обморок.

— Эта версия, Ия Александровна, вами уже выдвигалась. И тоже отвергнута экспертизой, — заметил Миронов, находившийся тут же. — Обмороки, разумеется, бывают, но кратковременные. Продолжаются несколько секунд, в редком случае — минут.

— Позвольте с вами, майор, не согласиться, — возразила Сладкова. — Мне, естественно, вы не верите. Тогда позвольте призвать на помощь авторитеты. В частности, знаменитого сыщика Кондратьева Сергея Ивановича. Надеюсь, помните такого. В двадцатых годах он работал в уголовном розыске Петроградского ГПУ.

Миронов согласно кивнул головой.

— Так вот, в одном из очерков, опубликованном в журнале «На посту», — продолжала Сладкова, — он пишет, что, когда прибыл на место погрома, хозяин квартиры, а это был доктор, еще не совсем пришел в себя от испуга. А ведь преступники, как потом выяснилось, никаких ударов супругам не наносили, только связали их и затолкнули в ванную комнату. Не исключено, что то же самое было и со мной — испуг.

Сладкова помолчала, как бы давая возможность оценить смысл сказанного.

— Еще один случай, — воспользовалась она затянувшейся паузой. — Из кинофильма «Ученик лекаря». Там, если помните, есть такая сценка. Один из персонажей выпивает стакан воды. Потом ему говорят, что в том стакане был сильнодействующий яд. И что же? Человек сразу умер. Отчего бы? Ясно, от страха. Сильно действует на психику человека.

Миронов посмотрел на Сладкову.

— Дело в том, что вы, Ия Александровна, все здесь перепутали. Сыщик, на которого вы ссылаетесь, имел в виду взволнованность супругов, а вы же, как сами утверждаете, длительное время пролежали в беспамятстве. А что касается фильма, то на домыслах кинематографистов следствие основываться не может.

Сладкова промолчала.

— Для чего вами выдвигается такая версия? — продолжал майор. — Не для того ли, чтобы сказать: я преступников не видела. Ведь так?

Миронов подошел вплотную к Сладковой и не спускал с нее глаз. Между ними стояла ложь, рождая неприязнь…

— Может, преступники на меня воздействовали газом, — уходя от поставленного вопроса, сказала женщина.

— Уж так и газом, — давая понять, что питает по этой части серьезные сомнения, заметил Малюков. — Соседки и врач «скорой» утверждают, что никаких запахов в коридоре они не почувствовали.

Сладкова передернула плечами.

— На все эти вопросы я уже отвечала на первом следствии, — укорила она. — Толчем воду в ступе, а дело стоит. Кому это на руку? Лучше бы преступников искали…

— Искали с первого дня вашего заявления. И продолжаем работу, как видите, и сейчас.

Следователь и майор не могли не обратить внимания на слишком самоуверенное поведение Сладковой и полное отсутствие у нее чувства опасности. Что за этим скрывается? Сознание собственной правоты? Легкомыслие? Профессиональное чутье? Умение держать себя в руках? Во всяком случае, расчет на то, что версия об ограблении не будет опровергнута…

— Вы меня подозреваете в ложном доносе с корыстной целью?

— Хорошо, что вы сами об этом догадались. Конечно, подозреваем. Я — следователь и обязан работать по нескольким версиям одновременно. Вы это знаете.

Сладкова выдержала паузу, словно и вправду была ошеломлена подобным обвинением.

— Может, вы думаете, что у меня и вещей-то вовсе не было, о которых я сделала заявление?

— Нет, как раз об этом я не думаю. На следствии подтверждено, что все вещи, о которых вы заявили, у вас были. А теперь их нет.

Сладкова небрежно сунула незажженную сигарету в пепельницу. Лицо ее приняло жесткое выражение.

— Так в чем же дело, Александр Николаевич! Разве это не убедительный аргумент?

— Конечно, Ия Александровна, но не будем забывать и о других аргументах.

— Что вы еще приготовили? Выкладывайте.

— Ия Александровна, тогда, когда уходили ваши соседки из дома и возвращались домой, у парадной отдыхали супруги Соколовы, — начал Малюков. — Они там находились неотлучно.

— И что из этого? — нетерпеливо перебила Слад-кова.

— А то, что из парадной за это время никто не выходил, и вообще они никаких посторонних людей не видели.

— Они себя-то еле различают, — съязвила Сладкова.

— Гражданки Агеева и Денисова тоже заявили, что ничего подозрительного не видели, — продолжал Александр Николаевич.

— А это еще кто такие?

— Они тоже были у парадной и даже разговаривали с вашими соседками. Так что, как видите, незаметно через парадную преступники войти и выйти не могли…

— Они могли проникнуть и улизнуть через чердак.

— Исключено. В момент осмотра чердачная дверь была заперта на висячий замок со стороны лестницы. Это отражено в протоколе осмотра.