Шестая койка и другие истории из жизни Паровозова

И когда появилась женщина-экскурсовод, чтобы повести нас по прекрасному городу Тарусе, Юрий Владимирович кашлянул в кулак и сказал напоследок:

— А зря я тогда адрес той травницы не попросил!

Москва — Таруса, 2019

Полет коростеля

Давным-давно дядя моего одноклассника Вовки решил стать владельцем автомобиля. Во всем себе отказывая, за несколько лет он накопил приличную сумму, присовокупил деньги от проданного дома в деревне, еще немного одолжил, дождался очереди и наконец приобрел «Москвич-412». С этой минуты он получил возможность осуществить то, о чем всегда мечтал. А именно ездить куда глаза глядят, выбираясь из Москвы в пятницу рано утром и возвращаясь поздним вечером воскресенья. Главное — ему хотелось мир посмотреть, а заодно найти то особенное место, куда потом всегда станет тянуть и так приятно будет возвращаться. Дороги в то время были пустые, бензин копеечный, страна большая.

Однажды в середине лета, погнав своего железного коня на юг, он миновал Коломну, въехал в Рязань, немного отдохнул, отобедал и отправился дальше.

Дорога летела под колеса, справа и слева мелькали поля и степи. Река Ока то показывалась, то исчезала за рядами кукурузы и подсолнухов, потом асфальт кончился, началась грунтовка, затем и она пропала, осталась едва заметная колея, которая спустя час вывела к сосновому бору и шлагбауму перед ним. Вовкин дядя решил не останавливаться. Будто почувствовав что-то, он отважно объехал шлагбаум и двинул вперед по широкой тропинке. И точно. Лес быстро расступился, открылся луг, а за ним берег реки. Машина въехала в густую траву и остановилась.

Красота, открывшаяся взору, была такая, что Вовкин дядя сразу же понял: он нашел тот самый заветный уголок, где не столько покупаться да порыбачить, сколько душой отдохнуть и глаз порадовать.

Уже через неделю он появился здесь, основательно подготовившись, с палаткой, удочками, как нельзя кстати и отпуск подоспел. Оказалось, что место это — охранная зона заповедника, но Вовкин дядя недаром был человеком компанейским, он моментально подружился с директором, клятвенно заверив, что не станет заниматься ни браконьерством, ни поджогом леса, ни прочими безобразиями.

Вернувшись в Москву, он так расписывал проведенные там три недели, что на следующее лето с ним отправились уже и Вовкин отец с матерью, прихватив маленького Вовку. Больше и у них не возникало вопросов, где проводить отпуск.

Мне впервые довелось попасть туда в середине восьмидесятых. Был июнь, я заканчивал массажные курсы, и практические занятия у меня проходили в Клинике нервных болезней, где Вовка к тому времени уже несколько лет служил массажистом. Он и предложил мне да еще одному своему приятелю, тоже массажисту, махнуть в выходные в одно хорошее место на его уже вторых по счету, новеньких «жигулях», подаренных отцом, водителем «Совтрансавто». Отдохнуть, развеяться, выпить, поговорить.

Мы неделю собирались: закупили провизию, выпивку и курево, нашли газовую плитку с баллоном, дабы не портить экологию, и даже маленький телевизор, чтоб на лоне природы не пропустить чемпионат мира по футболу.

Но как только мы добрались до заветного места, выгрузились, разбили палатку на берегу и в предвкушении ужина с видом на реку с радостными воплями сиганули в воду, как налетели тучи комаров и давай нас жрать. Сначала мы не придали этому особого значения, подумаешь. Сейчас костерок разведем, и они отстанут. Однако костерок их только привлек, и с каждой секундой полчища лишь многократно увеличивались. Они лезли в глаза и уши, жаля точно дикие осы. На смену каждому прихлопнутому прилетала сотня-другая сородичей с яростным желанием отомстить. Пришлось срочно влезать в свитера и нахлобучивать кепки. Очень быстро выяснилось, что комарам это не помеха, их хоботки прошивали любую ткань, словно стальные сверла бормашин. Я был эрудитом в биологии и знал, что у комаров кусают только самки, но у этих кусали все особи, включая грудных детей, инвалидов и престарелых. Они высасывали наши эритроциты с такой скоростью, что еще час-другой — и можно было ждать развития анемии с переливанием крови в перспективе.

Короче говоря, мы сопротивлялись как могли, но скоро сдались и малодушно спрятались в палатке, наглухо застегнув полог. Гул комариных туч над нами напоминал вой двигателя сверхзвукового лайнера, идущего на взлет. Разлив водку по кружкам, нарезав толстыми ломтями хлеб и колбасу, мы наскоро, по-простецки отужинали, не произнося никаких тостов, и повалились спать, забывшись тяжелым сном, в тайной надежде, что утро нового дня разгонит эту нечисть.

Но не тут-то было. Утром лучше не стало, а сил уже не было, чтобы даже отмахиваться от этих тварей. Вид у нас был такой, будто ночь мы провели в муравейнике, — наши отекшие физиономии были сплошь покрыты буграми, волдырями и шишками.

Делать нечего, мы собрались и позорно ретировались в Москву. Когда по дороге мы решили заглянуть в сельпо купить какого-нибудь лимонада, то продавщица, увидев наши рожи, тут же решительно замахала руками: