Шестая ступень

Анатолий дотянулся до бутылки дорогого виски на столе, налил себе и стал не торопясь потягивать, смакуя каждый глоток. Он был самым спокойным из всех в комнате.

– Твой план стал давать сбои, – говорил Виктор. – Не была учтена психология вовлеченных людей. И в первую очередь я имею в виду Дмитрия Васильевича – постаревшего сталкера по кличке Астма, в чьем доме было организовано покушение на убийство тридцати одного человека, из которых погибли шестнадцать. Каким-то образом он узнал про проект треугольника в круге и решил, что не хочет жить в мире, где этот проект будет воплощен.

– Да что за проект такой? – спросил Борланд.

– А ты точно хочешь знать, Алексей? – внезапно проговорил Мирослав. – Из тех, кто знал его суть, очень мало кто остался в живых.

– Он в любом случае не должен остаться в живых, – сказал Анатолий. – Борланд убил всех из своей группы.

– Почему ты так решил? – спросил Виктор.

– Разве это не очевидно? Он единственный, кто там выжил. Значит, он и стрелял.

– Борланд сам попал под действие «Альфы», – сказал Каменский. – Он такая же жертва, как и все остальные.

Анатолий посмотрел на него так красноречиво, что было ясно: кое-что насчет «Альфы» ему известно. Что-то такое, что дает ему право иметь свое мнение по данному вопросу.

– И все же это был не Борланд, – сказал Виктор. – Я могу доказать.

– Ну, попробуй. – Анатолий глотнул еще виски. – Серьезно, мне интересно услышать твои аргументы. Я не знаю, переживу сегодняшний день или нет, но, кто бы ни руководил ЦАЯ завтра, он привлечет Алексея Вавилова к ответственности. И мне почему-то кажется, что этим человеком буду я. Если ты мне на пальцах докажешь, что я не прав, то обещаю признать свои ошибки.

– Хорошо, – спокойно сказал Виктор. – У Борланда есть отличное алиби, свидетельствующее о том, что он стрелять не мог. И это – мелодия, открывавшая замок в доме. Вернее, ее шестая ступень.

* * *

У ворот Центра образовалось настоящее столпотворение. Здесь, казалось, были представители прессы со всей Москвы плюс куча общественных деятелей и ряд передовых блогеров. Наконец, было несколько сотен простых прохожих.

К входу подъехал бронированный грузовик. Из него выскочила дюжина человек в форме, которую никто из присутствующих никогда не видел. Все были при штурмовом оружии и в бронежилетах нового поколения. С собой они тащили тяжелый таран. Когда они вошли в здание, послышался рокот приближающегося вертолета.

* * *

– Хозяин дома решил оставить все на волю судьбы, – говорил Виктор. – Поэтому, когда группа «Мона» оказалась в ловушке, он решил дать им шанс на спасение. Кодом для выхода являлась мелодия из тридцати двух нот. Дмитрий Астма прокрутил ее, но в обратную сторону, о чем и сообщил группе. Входившему в ее состав знатоку музыки нужно было лишь опять перевернуть мелодию и настроить должным образом звуковой фильтр, который называли «сустейн». Прибор бы передал код группе «Лиза», в которой я состоял. Однако вся тонкость – очень изящная, слишком невероятная для бывшего сталкера, но все же существовавшая – заключалась в том, что после двойного инвертирования и возврата в изначальное положение мелодия не стала идентичной оригиналу. Она поменялась. Буквально на одну ноту, повышенную на полтона.

Дело в том, что музыка – это не математика. Числовой или буквенный код можно переворачивать задом наперед сколько угодно раз – после каждого четного переворота получится первоначальная комбинация. Но в нотах свои правила. Мелодия, отпирающая дверь, представляла собой нисходящий мелодический ми-минор. В восходящем мелодическом миноре повышена шестая ступень, но не в нисходящем. Тот минор, который отпирал замок, ничем не отличался от натурального.

Однако хозяин дома не дал настоящий код и вместо этого позволил послушать мелодию, полученную путем перестановки нот задом наперед. Соответственно, с повышенной шестой ступенью, ведь минор в обратной версии снова стал восходящим. Так что группе «Мона» передавали именно восходящий мелодический минор. Затем им дали понять, что это отражение настоящего кода. Им дали шанс вычислить его.

И тут произошла ошибка. В «Моне» просто снова перекрутили мелодию назад, не сделав поправку на шестую ступень, которую теперь следовало понизить. Конкретно в данной тональности, если вы играете мелодический ми-минор вверх по нотному стану, то вместо до вы должны использовать до-диез. При движении мелодического минора вниз шестая ступень понижается, и мы получаем обычный, натуральный минор с чистой до. Это и был требуемый код.

Музыкант бы это понял, однако мне передавали мелодию уже с ошибкой. Там оставался ненужный до-диез, который звучал неуместно. Не хочу себя хвалить, но я услышал фальшь и исправил ошибку. Со второго раза мне удалось открыть дверь, когда я поставил требуемую до.

– А как это относится к непричастности Вавилова к убийству?