Шестая загадка

Я был немного разочарован. Реувен, конечно, не совсем соответствовал профилю коварного серийного убийцы, но я был бы счастлив увидеть, как Кравиц надевает ему наручники и дает пинка под зад. Руководствуясь исключительно профессиональной добросовестностью, я все же позвонил Мубараку и расспросил его о великане. Старый следователь был рад снова услышать мой голос, но ничего интересного о Реувене мне не сообщил. Он хорошо его запомнил – не каждый день встречаешь персонажа таких габаритов, – но так же отчетливо он помнил, что тот страшно переживал из-за исчезновения девочки. Почти так же сильно, как мать. Кстати, он возглавил один из поисковых отрядов, которые прочесывали окрестности мошава.

– Заходи на чай, – сказал он, выслушав от меня слова благодарности. – Я каждый день дома.

От этого приглашения мне стало немножко грустно. Я попробовал прикинуть, как скоро я тоже буду торчать дома один и ждать, чтобы кто-нибудь зашел ко мне на чашку чая.

Я приехал в торговый центр Лода – на фасаде еще виднелись следы недавнего пожара – и два часа стирал подметки, обходя все подряд магазины и показывая фотографию утомленным продавщицам и посетителям, производившим впечатление местных. С тем же успехом я мог бы совать им под нос портрет Кинг-Конга. Никто ничего не помнил. Перед уходом я решил в последний раз испытать удачу и направился к заднему двору супермаркета. Там, посреди мусорных контейнеров, сидела компания русских грузчиков и на перевернутом ящике из-под помидоров резалась в карты. При моем приближении несколько денежных купюр, валявшихся вперемежку с червами и трефами, мгновенно исчезли. Один из грузчиков встал. Это был мускулистый, хотя и невысокий – сантиметра на три-четыре ниже меня – парень в серой пропотевшей майке и черных холщовых штанах, какие выдают работникам сети автозаправок «Паз».

– Здесь посторонним нельзя.

– Я не собираюсь вам мешать. Хочу только показать одну фотографию.

– Фотографию?

Я поднес снимок прямо к его лицу:

– Вы когда-нибудь видели этого человека?

– Нет. Теперь я считать до трех, и ты лететь далеко, или быть плохо.

Он не потрудился даже взглянуть на снимок.

По поводу случившегося потом я не испытываю чувства гордости. В свое оправдание могу сказать только, что после разговора с Жаки меня терзала изжога, а температура воздуха в тени достигала тридцати восьми градусов.

Короче, я врезал ему по носу.

Вопреки тому, что показывают в кино, удар кулаком в нос, если бить правильно, это не начало боя, а его конец. Носовая кость выпирает маленьким сволочным треугольником, поэтому, когда ее ломают в первый раз, она разрывает целый пучок кровеносных сосудов. Когда такое происходит с тобой, ты не произносишь с кривой улыбкой: «Ищешь неприятностей, Джонни?» – а плюхаешься на задницу и задаешь себе мучительный вопрос, почему все самолеты в аэропорту Бен-Гуриона взлетают и садятся прямо у тебя в голове.

Грузчик сложился пополам, обхватил лицо обеими руками, потом упал на землю, скрючился в позе эмбриона и завыл. Его приятели вскочили на ноги, но пока не решались что-либо предпринять. Я окинул их по возможности невозмутимым взглядом. Грузчики из супермаркетов большую часть времени заняты тем, что перетаскивают тяжелые ящики. Это как спортзал, только им еще и деньги платят. Я наклонился к своему новому почитателю, перевернул его на спину и снова сунул фотографию ему под нос, не обращая внимания на обильно льющуюся кровь.

– В последний раз спрашиваю: ты когда-нибудь видел этого человека? Или ты предпочитаешь отвечать на вопросы в полиции?

Упоминание о полиции произвело нужный эффект. Иммигранты повсюду одинаковы. Им не нужны неприятности с полицией. Он снова отрицательно покачал головой, но на этот раз, по крайней мере, посмотрел на фотографию полными слез глазами. Он не плакал, просто удар вызвал непроизвольную реакцию слезных желез. Я подошел к его дружкам, которые мрачно наблюдали за происходящим, и помахал перед ними фотографией. На минуту воцарилась тишина, а потом ко мне шагнул седой мужчина. Он снял очки в роговой оправе и поднес фотографию к глазам. Пока он ее рассматривал, я бросил взгляд на его обувь. На нем были изношенные, но до блеска начищенные кожаные туфли. Есть такая старинная кавказская пословица: «Покажи мне, во что ты обут, и я скажу тебе, кто ты».

– Он несколько раз приходил сюда с женой. Но никогда не заказывал доставку на дом. Сам уносил все сумки.

– С женой?

– Да. Мне показалось, она старше его. Но красивая женщина.

– Они покупают продукты для детей? Гамбургеры, мороженое? Что-нибудь в этом роде?

– Не знаю. Я же говорю, они не заказывали доставку на дом.

Уже стемнело, когда я наконец собрался ехать домой. Сидя в машине, я включил телефон на громкую связь, позвонил Кравицу и попросил установить наблюдение за супермаркетом. Потом набрал номер Гастона.

– Да?

– Профессор, еще один вопрос.

– Я же просил не называть меня так.

– Он может быть женат?

Он немного помолчал.

– Ты подбираешься к нему?

– Не уверен.

– Днем ты ничего не говорил.

– Так что ты скажешь?