Читаем Шестьдесят рассказов полностью

(Конечно же, я мгновенно придумал сценарий, призванный все объяснять. С участием загадочной (необыкновенно прекрасной) женщины. Ее зовут Софи. Следуя за собакой, я вхожу в дом. «Меня привела собака». Дребезжит звонок. «Что это звенит?» «Фотоэлемент». «Так я пересек луч света?» «Вы и собака, вместе. Собака должна привести с собой кого-нибудь, иначе ей не войти». «Она выпрыгнула из какого-то окна?» «Там ее место». «Но она приходит сюда потому, что…» «Здесь ее пища». Софи улыбается и трогает меня за руку. «Теперь вы должны уйти». «Отвести собаку на ее место и вернуться сюда?» «Нет, просто отведите собаку на место, этого будет достаточно. Когда она кончит есть». «И это все?» «Мне было нужно, чтобы кто-нибудь пересек луч». На лице Софи сочувствие (Сакс Ромер). «При пересечении луча звенит звонок. Звонок вызывает мужчину». «Другого мужчину?» «Да. Швейцарца». «Я могу его заменить, делать то же самое». «Нет, ваше назначение - пересечь луч и отвести собаку на место». Я уже слышу его, швейцарца. Я слышу его мотоцикл. Открывается дверь и входит он, здоровенный бугай, сплошные мускулы (Олимпия Пресс). «Почему собака еще здесь?» «Этот человек отказывается вести ее на место». Швейцарец с наигранной игривостью хватает собаку за подбородок. «Он хочет остаться здесь!» - говорит он к собаке. «Он хочет остаться здесь!» Затем швейцарец поворачивается ко мне. «Так ты собираешься вести собаку на место?» Угрожающий вид, жесты и т.д., и т.д. «Нет,- говорю я.- Собака прыгнула мне на спину из окна. Очень высокое окно, третий этаж, или даже четвертый. Я долбанулся подбородком об асфальт». «А мне-то что до твоего долбаного подбородка? Похоже, ты не понимаешь своих функций. Твои функции состоят в том, чтобы быть сбитым собакой с ног, последовать за собакой сюда, пересечь луч, а затем отвести собаку назад, на место. И я не понимаю, с какой это стати мы должны стоять здесь и выслушивать всю эту долбаную белиберду насчет твоего долбаного подбородка и т.д. и т.д…».)

Я смотрел на собаку. Она смотрела на меня.

кто еще изображал собак?

Баскин, Бзкон, Ландсер, Хогарт, Хальс.

с поводками, развевающимися в падении

с собачьими причиндалами, падающими следом:

миска, кость, ошейник, жетон, Педигри-пал.

Я заметил, что она - ирландский сеттер, шоколадного цвета.

Она заметила, что я валлийский скульптор, телесного цвета (Нет, а правда, что она заметила? Как она думает?). Я решил, что она, наверное, вполне приличная собака из хорошей семьи (буржуазная собака), несмотря на склонность прыгать на людей из окна, а возможно и другие, столь же прискорбные привычки. (Рационализация: она принадлежит к телевизионному поколению, а потому…)

Затем я прочел письмо. Письмо, пришедшее из Германии и находившееся в моем кармане. Раньше мне не хотелось читать это письмо, но теперь я его прочитал. Нашел место и время.

Мистеру ХХХХ ХХХХХХХХ Синяя Галерея

Угол Мадисон-авеню и Восемьдесят первой стрит. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

Дорогой мистер ХХХХХХХХ.

По поручению вышеупоминавшихся издателей я готовлю книгу об американских скульпторах последнего времени. Эта

работа не должна стать собранием лабуды и так далее, она пытается быть целенаправленным представлением качественно наилучших американских скульпторов последнего времени. Лично я восхищаюсь вашей собранной серией скульпторов ЗЕВАЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК, также как ЗЕВАЮЩИМИ литографиями. По этой причине я абсолютно хочу включить вашу новую статую или статуи, если есть новые. Критики вашей первой выставки в Базене были очень плохие. Германские рецензенты исходят из таких незапамятных представлений об искусстве, что они не знают, как подойти к вашим скульпторам. И я желаю лучшего приема вашего вклада в эту книгу, когда она будет здесь напечатана. Пришлите, пожалуйста, последние фотографии работы плюс пояснительный текст к ЗЕВАЮЩЕМУ ЧЕЛОВЕКУ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Божий дар
Божий дар

Впервые в творческом дуэте объединились самая знаковая писательница современности Татьяна Устинова и самый известный адвокат Павел Астахов. Роман, вышедший из-под их пера, поражает достоверностью деталей и пронзительностью образа главной героини — судьи Лены Кузнецовой. Каждая книга будет посвящена остросоциальной теме. Первый роман цикла «Я — судья» — о самом животрепещущем и наболевшем: о незащищенности и хрупкости жизни и судьбы ребенка. Судья Кузнецова ведет параллельно два дела: первое — о правах на ребенка, выношенного суррогатной матерью, второе — о лишении родительских прав. В обоих случаях решения, которые предстоит принять, дадутся ей очень нелегко…

Александр Иванович Вовк , Николай Петрович Кокухин , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза / Религия
Крестный путь
Крестный путь

Владимир Личутин впервые в современной прозе обращается к теме русского религиозного раскола - этой национальной драме, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне.Роман этот необычайно актуален: из далекого прошлого наши предки предупреждают нас, взывая к добру, ограждают от возможных бедствий, напоминают о славных страницах истории российской, когда «... в какой-нибудь десяток лет Русь неслыханно обросла землями и вновь стала великою».Роман «Раскол», издаваемый в 3-х книгах: «Венчание на царство», «Крестный путь» и «Вознесение», отличается остросюжетным, напряженным действием, точно передающим дух времени, колорит истории, характеры реальных исторических лиц - протопопа Аввакума, патриарха Никона.Читателя ожидает погружение в живописный мир русского быта и образов XVII века.

Владимир Владимирович Личутин , Дафна дю Морье , Сергей Иванович Кравченко , Хосемария Эскрива

Проза / Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза / Религия, религиозная литература / Современная проза