Шестеренки ведьминой любви

Оказалось, что за время потопа по территории фабрики разбрелись десятки водомерок. Откуда они в таком количестве появились – ума не приложу, но пока мы вместе с Ольбертом бегали и вылавливали их, прошло уже довольно много времени, и грянул обед. Столовая не работала, так что приютили меня ребята из цеха и даже накормили вкусной картошкой. Я была уставшая, но сытая и довольная. И меня даже не волновало, что, по сути, для отчета по практике я не сделала ничего и всю практику провозилась с какими-то дурацкими проблемами. Зато было весело!

Кампания по поиску врагов, а если быть точнее, бобров, шла полным ходом. И ловушки ставили, и отраву сыпали, и в лес небольшие группы отправляли. Вот только мне почему-то казалось, что бобры эти не так уж и глупы, как кажется.

По пути к Ольберту, который продолжал таскать водомерок на реку, я остановилась у озера, задумчиво вспоминая свой первый день на практике.

– Илона! – крикнула я без особой надежды, что русалка услышит.

Но услышала, выплыла и уселась на камень, свесив хвост в воду.

– Ария?

Я не знала, как спросить, но раз уж сказала «А», пришлось продолжать.

– Помнишь, ты впервые увидела кулон и как-то так странно выразилась? Что ты имела в виду, что ты знаешь о кулоне?

Русалка долго рассматривала круги на воде и вздыхала. Потом выбралась на берег, разлеглась под приятно согревающим солнышком, и я даже залюбовалась, как начали переливаться чешуйки на ее хвосте.

– Просто мне показалось странным, что ты получила такую штуку, – призналась Илона. – Я давно таких украшений не видела. Когда была мальком, к нам на дно попало одно колечко, так от него шла очень похожая магия.

– Оно тоже заставляло влюбляться? – спросила я.

– Что-о-о? – Илона, пожалуй, немного переиграла, изображая возмущение. – Влюбляться? Нет, Ария, магия совсем не любовная.

– То есть как? А папа сказал…

– Не знаю, что там сказал папа, но я ведь технонечисть, Темпл! У нас такие артефакты то тут, то там валяются… особенно с прошлых веков: знаешь, сколько кораблей тонуло? И все эти магические штучки загрязняют океан, между прочим!

Ее передернуло.

– Тогда что делает этот кулон? Если не вызывает влюбленность, для чего он нужен?

– Такие артефакты хранят в себе злых духов. – Илона пожала плечами. – В общем, это работает довольно просто, хотя наложить такое заклятье может только очень сильный колдун. Какой-то маг заточает злой дух в какой-то предмет, и злой дух не может больше пакостить хорошим людям. До тех пор, пока кто-то его не выпустит. Ну, или, как вариант, злой маг заточает хороший дух в предмет, и тот не может уйти туда, куда должны уходить все духи.

Я тут же вспомнила противный туман, что несколько раз нападал на меня в самые неожиданные моменты.

– А почему его выпустила я?

– Потому что шестеренка впервые за долгие годы, а может, даже века попала в руки к ведьме. Ваши магии оказались похожи и… вот. Ты духа-то уже видела?

– Видела, даже на себе почувствовала. Выходит, шестеренку заколдовала техноведьма. Но во времена Елизаветы Катери не было техноведьм!

Я отлично помнила уроки истории, те самые, где рассказывали, как зарождалась техномагия. Долгое время считалось, что лишь мужчины могут овладеть этим искусством. Не было зафиксировано ни одного случая, чтобы техноведьмой была женщина, хотя, как позже оказалось, надо было просто разрешить женщинам учиться.

– Она, может, и не знала, что техноведьма. Действовала инстинктивно. Нужен был предмет для заточения, вот и выбрала то, что было поблизости, – сказала Илона. – Ты сказала: Елизавета Катери? Я не слышала о ней почти ничего, надо бы посетить библиотеку.

– Да, я там уже была. Выходит, Елизавета собрала из шестеренок кулон и заточила туда какой-то дух?

– Кулон составной? – нахмурилась русалка. – А, очно, раньше ты ходила с одной шестеренкой. Если честно, я впервые вижу составной артефакт и даже не знаю, чего ждать.

– Ладно, как его снять? И как загнать этого духа обратно?

– Ну, ты, подруга, даешь! – Илона заливисто рассмеялась. – Откуда же я знаю как…

Но я ее уже не слушала. Из цеха, где разбился бак для испытаний, выбегали какие-то люди, а в воздух взмыли два сигнала и рассыпались яркими искрами – вызов целителей. Илоне ход в цех был закрыт, потому что воду с территории «Айрис» уже откачали, а я рванула, то ли желая помочь, то ли просто успокоиться, что ни с кем не случилось серьезной беды.

Беда, конечно, случилась. Одному из рабочих, вызванных убирать остатки буйства бобров, сильно порезало руку. Кровотечение было явно артериальное. Я почувствовала, как у меня кружится голова от вида алой крови, но подавила желание отвернуться. Товарищ пострадавшего неумело пытался наложить жгут, но ничего подходящего явно не имел, а аптечку, как это всегда водилось, никто не мог найти.

Я быстро вытащила и отдала ему ремешок. Если затянуть как следует, получится неплохой жгут и, быть может, до прихода целителей все будет в порядке.

– Напиши время, – попросил рабочий, затягивая ремень.

Сумка осталась в цехе, и я, как учили на парах по магической безопасности, вывела время прямо на лбу пострадавшего.