Шестеренки ведьминой любви

Когда мама исчезла в толпе, я несколько растерялась. Куда идти? Что смотреть? Голодной я не была, хватать безделушки и украшения тоже как-то не приучена. Весь этот шабаш казался мне таким далеким, неестественным, чуждым.

Но вдалеке я заметила палатку с напитками и отправилась туда. Конец лета все же был не самый теплый, и от чашечки чая в сгущающихся сумерках я бы не отказалась. Что ни говори, а вид на озеро открывался просто невероятный.

– Привет, юная муза, – улыбнулась мне… хозяйка палатки или кто? – Чего желаешь выпить? Клюквенный морс, молочный котейль, пунш? А может, особый чай, чтобы эта ночь прошла незабываемо?

Сказав это, муза как-то загадочно улыбнулась и закатила глаза.

– Вы что, тут наркотики употребляете?

– Нет, – рассмеялась муза, – это лишь чай с пыльцой ириса. Она снимает тревогу, расслабляет и дает приток энергии природы.

– Нет, спасибо. – Я решила все же воздержаться. – Есть простой чай?

– Разумеется, есть! С чабрецом? Лимонной ромашкой? Лунным жасмином?

– А можно с горячей водой?

Надо было взять себя в руки и перестать язвить, но при мысли, что где-то там Марианна развлекается в компании Ольберта, бобров, Лукаса (и, возможно, Саймона), мне делалось совсем тошно.

– Спасибо. – Я взяла дымящуюся кружку и с наслаждением отхлебнула горячий чай.

Муза ничуть не обиделась. Они вообще существа милейшие и добрые, редко когда ссорятся или говорят гадости. Так и не скажешь, что я наполовину муза. Мне вспомнилась Шер, и захотелось утопиться в кружке с чаем.

– Попробуй маковые пирожные, они отлично подходят к чаю! – посоветовала мне напоследок муза.

Пирожное я попробовала и действительно оценила нежный бисквит с легким маковым кремом. Не так уж и плохо оказалось на шабаше, особенно когда горячий чай начал приятно согревать. Я порадовалась, что надела туфли. Как этим музам только не холодно босиком?

– По глади воды, погладь и иди…

– Что? – Я обернулась, услышав нечто, напоминающее заклинание вызова какого-нибудь демона. Чуть позади меня стоял белокурый кучерявый парень. Он вдохновленно смотрел на заходящее солнце.

Вот! Вот он точно принимает что-то!

– Вдоль сна на закат, где каждый тебе рад…

– Это что? – спросила я после паузы, так как декламация явно предназначалась мне.

– Это стихи.

– Хм, так сразу и не скажешь. Сам написал?

– Ага. – Парень расплылся в улыбке. – Я Грейд, а ты Ария, да? Мама велела с тобой познакомиться. Она сказала, ты дочь Мелодии и здесь впервые.

– Да, занесла нелегкая. Значит, ты поэт?

– Да, я сын Румбы, музы танца. Но сам вот склоняюсь к поэзии. Ты больше любишь рубиновый век или период расцвета магиалистики?

– А ты считаешь, жидкости с магическим потенциалом описывает краевая задача фон Кассандра или теорема Руди-Морфеуса?

– Что? – Грейд несколько раз моргнул, и я заметила, какие невероятно длинные у него ресницы.

– Вот и не выпендривайся, – посоветовала я.

Неприятный парень, и упасите боги, если он продолжит читать мне свои стихи.

– Ты равнодушием дыша, меня гнобила не спеша…

– О, волшебные шестеренки, – пробормотала я.

– А я улыбке твоей рад…

– Слушай, Грейд, вали в закат!

– Ария! – от толпы одинаково одетых муз отделилась мама и спешила ко мне, готовой уже избить бедного Грейда. Тот, конечно, не понимал, чем так меня разозлил, а я догадалась лишь в конце нашего короткого диалога: я разозлилась, что мама попыталась меня с кем-то познакомить.

– Ребята, а чего вы в сторонке стоите? Идемте, скоро начнется самое интересное. Как только солнце совсем зайдет, зацветет ирис.

– А потом мы его будем ловить? – это была попытка пошутить. Согласна, несмешная, но мама совершенно серьезно кивнула.

– Да, Арюш, все музы войдут в озеро и будут ловить ирис. Та, которой он дастся в руки, непременно в этом году встретит свою любовь.

– И ты будешь ловить? – уточнила я.

– И я, разумеется.

– А папа твою любовь не выгонит, если поймаешь?

– Глупенькая, – рассмеялась мама. – Много лет назад я встретила твоего папу в тот день, когда поймала ирис.

– Представляю, как ты с животом ныряла. – Я фыркнула.

– Вот в кого ты такая? Все шутки шутишь, – добродушно хмыкнула мама. – Иди, возьми браслетик.

Мы проходили мимо палатки с милыми украшениями из камней и разных кристаллов. Муза протянула мне насыщенный фиолетовый браслет из круглых камушков. На ощупь они были холодные и гладкие, почти как шестеренки.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– О, познакомься с Румбой, мамой Грейда.

Как и положено музе танца, женщина была грациозна, изящна и утонченна. Но видимая хрупкость могла обмануть разве что самого невнимательного человека: Румба обладала очень сильными ногами и крепкими руками. Ее светлые волосы вились, да и вообще Грейд оказался на нее очень похож.

– Ария, я о тебе столько слышала! Твоя мама постоянно о тебе говорит. Ты познакомилась с Грейдом? Вам наверняка будет интересно пообщаться. Грейд, может, пока не принесли угощение, покажешь Арии пещеру лунного света?

– Ой, я не люблю пещеры, – попыталась вежливо отказаться я.

При мысли, что придется идти в какую-то пещеру с доморощенным стихоплетом, было немного не по себе.