Шестое чувство

Стартовая точка буквально всосала меня на место, и тишина лопнула какофонией драки. Я заметил, как полудетская ручка уже без ножа по инерции ткнула кулачком Аниськину куда-то в область печени. С-сука! Я рванулся вперед и каким-то театрально-пафосным ударом наискосок сверху вниз словно вколотил маленького мерзавчика в грунт.

Пальцы! Мои пальцы.

Хрящ на косточках кулака я, кажется, раскрошил.

– Назад, студент!.. – прохрипел Аниськин. – К спине.

Я спас тебя, дурашка. Второй раз, между прочим.

Сейчас, правда, не так эффектно, как тогда с табуретом. Бом-м!! Справа сзади прилетело кулаком в ухо. И снова частично коса компенсировала удар. Ах, вы девочек бить?! А ну-ка… раззудись, плечо, размахнись, рука! Я завертелся волчком, отбивая по дуге тянущиеся к своей голове руки.

– К спине! – возмущенно зарычал Аниськин позади.

Почему вся эта неадекватная школота́ норовит ударить меня именно в голову? Их кто этому учил? Какая дурацкая боксерская секция? Или… индийских фильмов насмотрелись? Торс человеческий ведь больше по размерам, и подвижность у него гораздо ниже, в отличие от головы. А сколько там «вкусных» точек для кулака со свинчаткой! Солнечное, печень, сердце, почки, в центр позвоночника, в грудину по мечевидному отростку, просто… куда-нибудь в брюхо, но сильно, или по спине как молотком с размаху…

– Господа! Да вы звери… господа.

Веня – юморист.

Раб любви. Добрался-таки до нашей боевой пары.

Красиво идет – залюбуешься. Умудряется видеть сразу всех нападающих, рвущихся к его чекистскому телу. Я знаком с этой техникой, видел даже воочию ее основоположника.

Русский бой.

Славянский стиль самозащиты: не важно, сколько врагов перед тобой, важно – сколько к ним еще может присоединиться… на их же беду. Веня шел по синусоиде, качаясь маятником, приседая и пританцовывая. Классическая «сферическая защита»: ни одного прямолинейного удара – только отводы, закручивания, вьюны и потяги. Самое большее – хлесткая оплеуха словно плетью, от которой злочинное тело кубарем катится по газону. Но в основном – просто вывод из равновесия, обездвиживание конечностей через болевые точки и психологическое воздействие путем демонстрации собственной неуязвимости. До кого не доходило – тогда уж оплеуха! Конец которой уже был началом нового движения в направлении следующего противника.

Когда Веня воссоединился с нами, натиск молодняка уже начал идти на убыль.

Еще кидались на нас отдельные группки отчаянных придурков, но отбиваться становилось все легче и легче. Втроем, по секторам, да еще со стенкой за спиной – вообще песня.

И тут грохнул выстрел!

Я даже заметил вспышку краем глаза – метрах в десяти от нас со стороны гостиницы. И темный силуэт, из которого эта вспышка брызнула. Но не погнался за ним, потому что… Веня, который был ближе всего к стрелку, стал медленно оседать на землю, держась за левую часть живота. Как по сигналу все нападающие рванули в разные стороны. Точнее, кто-то и просто похромал. Один даже и не разгибаясь.

Я бросился к Вениамину.

– Дерьмо ваш план, Витек.

– Дерьмо, Веня. Что у тебя?

– Бок. Слева. Похоже, пуля тут, – спокойно проинформировал он меня, сидя на земле с поджатыми ногами. – Глянь со спины, есть выходное?

– Не вижу. Крови нет. Я за «скорой»! – вскочил я на ноги. – Вызову.

– Вызовешь-вызовешь. Подожди.

Веня протянул руку, и я помог ему подняться. Вдвоем с Аниськиным мы довели его до скамейки, где он, облегченно вздохнув, откинулся на спинку сиденья.

– Чего ждать-то! – явно занервничал Аниськин. – Пулевое – не шутки. Врача надо!

– Макаров, скорей всего, – прикрыл глаза Веня, явно терпя нешуточную боль. – Тупая пуля. Навылет редко получается. И удар, как копытом. Еле устоял.

Я сорвал с головы чудом удержавшийся на ней «петушок».

– Вот, прижми сильно. Врачам сюда минут десять ехать, нужно звонить!

– Постой, важное. – Он сделал глубокий вдох, собрался и открыл глаза. – Значит так, вас двоих тут не было. «Скорую» вызовешь как прохожий. Без фамилий. Сами рассосетесь, врачей я и без вас дождусь. Для правдоподобности и ментам позвоните. После «скорой».

Аниськин сдержанно дернулся. Промолчал, разумеется.

– Я – звонить!

– Подожди ты. Главное! – Веня перевел дух. – У подростков что-то не то с болевыми рефлексами. Не у всех, но у большинства. Я думаю, это… наркоманы. Причем недавно вмазанные. Под кайфом. Отсюда и этот идиотский энтузиазм.

– Да, что-то такое мне тоже показалось, – буркнул Аниськин. – Я двоим, похоже, руку вывихнул, а они лишь хихикали.

– И еще. Я случайно слышал, как один пацан велел другому бежать и сообщить заказчику, что «их тут трое оказалось», дословно. Причем организатор нападения был где-то рядом. Возможно, в гостинице. Потому что… скорей всего, это он и стрелял.

– А как, как его эти пацаны называли? Ты слышал?

– Слышал…

Веня снова прикрыл глаза, собираясь с силами. Потом вздохнул и сообщил:

– Пестрый… Кличка, скорей всего.

Глава 38 Горький, но поучительный рассказ, или Самая длинная глава романа

Снова я ночевал не дома.