Шестое сомнение

– Ты, наверное, являешься каким-то связующим звеном в таких событиях мироздания, так же, как и улица Алтайская, которая временно отсутствует и без которой событие не может произойти. Так же, как и в моём случае, вашу входную дверь будут менять и менять под разными предлогами, вплоть до попадания в неё метеорита, пока не произойдёт моё определяющее событие, связанное с ней. Все события нашей жизни предопределены, и даже двоясь или множась, они всё равно прейдут к точке определения, по Пуанкаре, великого французского математика.

Поговорив о превратностях судьбы ещё минут десять, они наконец разошлись, чтобы никогда уже больше не встретиться.

Бизнес у друзей продолжался успешно, за год количество заказов удвоилось, и прибыль, соответственно, увеличилась тоже. Но местные власти и силовики, прознав про успешную предпринимательскую деятельность окрепшей компании, решили отнять её у молодых ребят. Они стали повышать арендную плату за цех, на землю, подняли налоги и замучили всевозможными проверками и придирками, не давая спокойно работать.

Прохор понял, что при таком массированном силовом давлении они не смогут удержаться на этом рынке, и стал сворачивать производство.

Теперь они не столько работали, сколько составляли всевозможные отчёты и декларации в разные местные инстанции. В какой-то момент Прохору это так надоело, что он не выдержал и решил уйти на яхте за границу, подальше от своры ненасытных чиновников.

Прохор уже почти сутки шёл на яхте в Японию против ветра, часто меняя галсы и размышляя о том, чем же он там будет заниматься, как неожиданно на фоне шума шероховато бегущих волн, которые цеплялись за борта судна, сопротивляясь его ходу, откуда-то с северо-запада ему послышался далёкий знакомый голос:

– Яи-и-д-у-у! Яи-и-д-у-у! – и с каждой минутой это звучало всё сильнее и сильнее, заглушая шелест скользящей воды.

И Прохор вдруг понял, что там, дома, он нужнее, что там в нём нуждаются и просят о помощи.

– Ну нет, – решился Прохор, – так просто эти кровопийцы от нас не избавятся, мы всё равно сильнее и умнее их. Задавим гадов!

И он решительно сделал разворот фордевинд на сто восемьдесят градусов, и с попутным ветром яхта легко заскользила по пологим мягким волнам, спеша обратно, в Россию.

ТВАРИ БЕЗРОДНЫЕ

Сказка – ложь, да в ней намёк,

добрым молодцам урок!

Рано утром на мокром от росы придорожном большом камне, лежащем у обочины просёлочной дороги, сидели два зелёных кузнечика и терпеливо ждали, когда над полем, из-за речки, взойдёт солнце, согреет и высушит их. Они все промокли от утренней росы, и их длинные усики грустно повисли, кончиками опустившись на камень.

– Чёрт, как же холодно! – сказал один из них, по имени Стив. – И когда же, наконец, это солнце поднимется!

– Ой, не говори, я сама вся закоченела, – ответила его подружка, по имени Сай, – у самой зуб на зуб не попадает, и даже нижняя юбочка вся мокрая.

За кузнечиками находилось небольшое поле, заросшее ковылём и полынью, кое-где поблескивающее от капелек росы сквозь утреннюю дымку. Невдалеке тихо пасся стреноженный рыжий конь, мокрая спина которого была видна над высоким бурьяном. Иногда он поднимал голову, жуя сочную траву, и фыркал, отгоняя надоедливую мошкару, при этом в больших глазах его поблескивали красные лучики утреннего солнца, и делал пару прыжков передними ногами, спутанными верёвкой его хозяином, чтобы за ночь далеко не ушёл от дома, стоящего у реки.

Одна из холодных росинок скатилась с длинного листочка стебелька ковыля, росшего над сидящими на камне, и шлёпнулась прямо на голову Стиву, отчего он ткнулся мордочкой в камень и заверещал, отряхиваясь:

– Да сколько можно терпеть эти мучения, в то время как в наших сухих норках под камнем заселились эти жирные краснопузые твари бескрылые! Им, видите ли, противопоказана утренняя сырость! Им, видите ли, необходимы тепло и покой! Да кто бы говорил! Бродяги безродные!

– Тише ты, разбудишь их, ещё услышат и обидятся, – зашушукала на него Сай.

– Да и чёрт с ними, пусть обижаются, может быть совесть у них наконец проснётся, и они освободят наши жилища.

– Я думаю, нет, не проснётся, – грустно прошептала Сай и вздохнула.

В это время на дорогу из-за растущих на той стороне кустарников выбежали весёлые бурундучиха и бурундучок. Бурундучок, догоняя свою подружку, всё пытался её остановить, хватая передними лапками за полосатую спинку. Бурундучиха ловко выворачивалась и, оглядываясь на ухажёра, недовольно попискивала:

– Я же тебе сказала нет – значит нет.

– Ну что тебе стоит, давай прямо здесь, так будет возбуждать сильнее, – шептал, запыхавшись, бурундучок.

– Ты совсем с ума сошёл, извращенец, – возмущённо воскликнула бурундучиха и остановилась, – увидят же все кругом!

– Да кто тут увидит! Никого на дороге нет, – и, изловчившись, схватил передними лапками подружку за загривок и запрыгнул на неё.

Кузнечики с интересом наблюдали за этой любовной сценой прямо на середине дороги, и Сай сказала другу: