Шестое сомнение

– Посторонним нельзя, только по пригласительным билетам, – быстро

произнёс он, растопырив ладони.

– Так я же новый депутат! – возмутился Семён.

– Всё равно не велено, – стоял на своём половой.

– Эй, мордатенький! – прокричал Семён мужчине в собольей шубе, последним входившему из вагона в тамбур. – Я вновь избранный депутат Госдумы!

Толстяк в шубе медленно повернулся, брезгливо посмотрел на нег, и

небрежно сказал:

– А-а-а, так это и есть наш новый избранник. Поздравляю! У вас, наверное, сейчас много предстоит встреч с избирателями, рабочими и крестьянами, что вам совершенно некогда трапезничать с нами и тем более смотреть варьете. Весьма сожалею.

Сказав это, толстяк повернулся к Семёну спиной и важно удалился в соседний вагон. За ним ловко проскользнул половой, быстро затворив дверь тамбура и подперев её палкой с обратной стороны.

Оставшись один, Семён стал отчаянно колотить в подпёртую дверь, крича ругательства:

– Сволочи! Вы слуги народа, а я депутат от народа! Впустите меня сейчас же на банкет!

И он колотил в дверь до тех пор, пока подпорка с обратной стороны не

упала. Тогда Семён осторожно приоткрыл дверь тамбура и заглянул туда. В тамбуре сидела огромная рыжая собака и молча наблюдала за ним.

– Пёсик, на-на-на, – ласкательно сказал Семён собаке и сделал движение, будто даёт ей кусочек хлеба. Но неблагодарный пёс угрожающе утробно зарычал, приподняв верхнюю губу, и вдруг, неожиданно рявкнув, бросился на Семёна. Он едва успел захлопнуть дверь перед мордой озверевшего пса, но зверюга не унималась и стала грызть своими клыками деревянную дверь и орать человеческим голосом:

– Сёма, открой дверь! Открой дверь, Сёма!

Семён от страха окончательно проснулся на этот раз и опять услышал противный крик за окном:

– Сёма, открой внизу дверь, чёрт тебя побери, я весь уже промок!

Это кричал его приятель, с которым он вчера пил брагу в гараже. Семён вскочил с кровати, подошёл к кухонному окну и посмотрел вниз, на двор дома. На улице шёл проливной дождь, а его дружка не было видно из-за нависающего козырька над входом в дом. Стоял, наверное, перед закрытой дверью в подъезд и орал ему.

– Сейчас открою! – крикнул он приятелю в форточку, открыл холодильник, достал оттуда банку с солёными огурцами и стал из неё пить рассол.

Семён всегда подпирал палкой изнутри входную дверь своего подъезда на ночь, чтобы бомжи не нагадили и не подожгли, так как он жил в доме вдвоём со старушкой, которая находилась этажом ниже.

Выпив весь рассол из банки, он достал двумя пальцами кривой огурец и стал смачно его грызть, тупо глядя в окно и пытаясь хоть что-нибудь вспомнить. Но тут его внимание привлек какой-то хлюпающий звук из соседней комнаты. Семён осторожно заглянул туда и обомлел.

Посередине его комнаты стояла огромная рыжая собака из его сна и, опустив голову, лакала молоко из большой миски.

– Пёсик, ты чей? – полушёпотом спросил собаку Семён.

Собака подняла морду, испачканную в молоке, молча посмотрела в глаза.

Семёну и опять принялась лакать молоко.

– Я глючу, что ли? – сказал сам себе Семён, на цыпочках возвращаясь в спальню и не посмев прогнать собаку.

– Семён! Да откроешь ты, наконец! – опять прокричал приятель, мокнущий на улице.

Семён схватил брюки и стал лихорадочно натягивать их на себя. Из заднего кармана выпал какой-то клочок бумажки, он поднял его и рассмотрел. Это был трамвайный билетик старого образца, на котором был нарисован крестик химическим карандашом.

– Ничего не понимаю, – сказал Семён, начиная что-то вспоминать. И когда из правого кармана брюк он вытащил какую-то красную книжечку и прочитал на ней «Удостоверение депутата Государственной Думы», он вдруг всё вспомнил. И выборы в вагоне, и гимн авиаторов, и погоню всадников по заснеженному полю… Стоп! А откуда взялся снег?

Семён опять осторожно заглянул в соседнюю комнату: рыжая собака продолжала лакать молоко. Тогда он на цыпочках прошёл в прихожую, стараясь не шуметь, взял на вешалке плащ и зонтик, выскочил в коридор, захлопнув за собой дверь.

«Так-так, допустим, что это приятель ему собаку подарил с миской молока, гад, а как же быть с удостоверением?» – продолжал рассуждать Семён, сбегая вниз по лестнице.

Откинув запор, он широко растворил дверь подъезда, но на пороге никого не было. «Ушёл, наверно, паразит», – подумал Семён, – ну и чёрт с ним». – И опять захлопнул входную дверь.

На улицу идти под проливной дождь желания не было никакого, и он решил зайти к соседке старушке, проведать её и расспросить про собаку и вообще про всё, что с ним случилось, она, как говорят знающие люди, колдуньей была, может, что подскажет.