Шестой грех. Меня зовут Джейн

— Послушайте, к написанию книги я отношусь крайне серьезно. И пока я раздумывала над сюжетом, у меня возникло очень много вопросов. Вы поймите меня. — Лиза была не в меру эмоциональна, и все смотрели на нее с интересом. — Не так часто встретишь в глубинке настоящую англичанку, да к тому же еще с частично потерянной памятью. И все равно, несмотря на то что в моей практике было довольно много интересных случаев, все они недостаточно полнокровны, что ли, для написания книги. Читателя, как правило, не привлекают реальные случаи из жизни, они простоваты для того, чтобы лечь в основу сюжета. Поэтому я хотела спросить позволения у Джейн использовать некоторый материал ее собственного дела, тем более что она не собирается писать криминальный роман, и написать книгу, так сказать, по мотивам ее приключений! Ты как, Джейн?

— Отлично, — без воодушевления ответила виновница торжества, возвращаясь в гостиную с подносом, на котором были разложены уже успевшие остыть малиновые пирожные. — Тем более что мне ну совершенно не хочется возвращаться к тем событиям.

— Вот-вот! К тому же в том, можно сказать, жизненном сюжете осталось много открытых вопросов. Вот я и решила, что моей фантазии хватит для того, чтобы самой ответить на них, причем самым необычным образом. Ну а те, кто был вовлечен в эту историю, смогут по достоинству оценить мой роман. Таким образом, еще до того, как он будет напечатан, у меня будут пусть ваши устные, но все же рецензии. Еще. Меня всегда волновал вопрос — форма произведения. Конечно, когда писатель талантливый, то в какой бы форме ни было написано произведение, оно воспринимается на одном дыхании и там все ясно. Но я-то — новичок, а потому решила, что писать буду в дневниковой форме. Думаю, что так читатель поверит мне больше. А вы как думаете?

— Неплохой прием для новичка, — заметила Джейн. — Но поскольку я тоже новичок, то тоже воспользовалась этим приемом. Думаю, так читателю легче поверить в написанное. Но, признаюсь, пользоваться этим приемом не так-то и легко. Надо постоянно ставить себя на место автора, точнее, главного героя.

— Ну, хорошо! Итак, с приемом мы разобрались. А теперь я расскажу вам свой сюжет.

— А вот сюжет рассказывать, говорят, плохая примета, — сказал Гурьев.

— Это почему же?

— Выболтаешь все, что хочешь написать, и самой ничего не останется, — поддержала его Глафира.

— Если я твердо решила написать книгу, то меня уж точно ничто не остановит.

— Да брось ты, Лиза, у тебя же вечно нет времени. — Глафира подлила ей еще чаю. — Если ты будешь писать книгу, то всем остальным кто будет заниматься?

— Ты, конечно! — рассмеялась Лиза. — Ну, так вам интересно, о чем я хочу написать, или нет?

— Интересно-интересно, — Гурьев погладил ее по руке. — Просто мы пришли сюда, чтобы поздравить Джейн!

— Считайте, что уже поздравили. — Джейн выглядела по-настоящему счастливой. — Спасибо за цветы, это потрясающий букет… Я поставила его в серебряное ведро для шампанского, но уверена, что в доме найдется подходящая для него ваза.

— Знаете, а ведь у меня написано уже несколько глав… — С этими словами Лиза достала из куртки карманный компьютер и быстро включила его. — Сейчас, подождите минуточку… Вот, уже… Между прочим, это начало.

И она начала читать:

«Мне снилось, что я еду в поезде, и мое сердце стучит в одном ритме с металлическими ударами колес о стыки рельсов. Тук-тук, тук-тук… И казалось, что поезд огромный, неестественно огромный, до небес, и что крыша вагона со скрежетом царапает края заледеневших облаков… Потом кто-то подошел ко мне, спящей, и принялся колотить по моей голове металлической палкой: тук-тук, тук-тук… И кровь моя густыми и тяжелыми каплями закапала на железный пол вагона: тук-тук… Потом моя голова затрещала и принялась раскалываться, как гигантское чугунное яйцо, и куски ее отваливались и падали вниз, на промерзшую землю: тук-тук… И боль была просто невыносимой. И позвоночник тоже начал рассыпаться, и косточки с сухим и почему-то тоже металлическим звуком посыпались на пол вагона: тук-тук… А потом мне стало трудно дышать, и проводница, склонившись ко мне, спросила меня:

— С вами все в порядке?..»

— А почему ты решила начать именно с этого момента?

— Так надо же с чего-то начинать… Но вообще-то я собиралась рассказать сюжет, а не мучить вас чтением своих глав… Джейн, какие вкусные ты испекла пирожные! И начинка такая нежная… Итак, я начинаю.

Все началось с несоответствия. Семья Цилевичей, о которой пойдет речь, как бы не соответствовала тому месту, где проживала. Умные, одаренные люди. Отец семейства преподавал в Саратовском университете, но ни за что не хотел переезжать в город, предпочитал добираться до него электричкой, а потом уже, спустя время, — собственным транспортом. Думаю, у него была «Волга»…

— Вы хотите написать о моей подруге Нине Цилевич? — тонкие выщипанные брови Джейн поползли вверх.

— А почему бы и нет? — пожала плечами Лиза. — Очень благодатный материал. К тому же есть где развернуться. А еще, что немаловажно, я видела декорации к своему будущему роману.