Шестой остров

В прошлом веке генерал Паэс ⁹⁷ способствовал иммиграции сотни немецких семей. То были крестьяне из Шварцвальда в эрцгерцогстве Баден-Вюртемберг, люди крепкие, здоровая кроеь,— они должны были осветлить тогдашнюю метисскую Венесуэлу. Венесуэльское правительство поселило их г районе плодородных земель чуть западнее Каракаса. Но в те времена в Венесуэле еще не было фантастически прекрасных магистралей, которые создала нефть. Не было асфальта, который ныне щедро расходуют на широкие, прочные автомагистрали от границ бразильской сельвы до залива Макараибо, от Тачиры до дельты Ориноко. Не было еще обильного, дешевого венесуэльского асфальта, которым покрыты улицы Нью-Йорка. И белокурью колонисты, селяне из Бадена, двигались длинным караваном. Онн шли по холмам и низинам, шли пешком или ехали на мулах в поисках земли обетованной. Когда же добрались до этого райского места, то возблагодарили Бога, который их сопровождал и опекал, за благополучное прибытие в сию блаженную долину и основали селение, которое теперь называется Колония-Товар.

И здоровые, опрятные немцы стали там жить как степные дикие звери. Венесуэльцы сунули их туда и про них забыли. Даже не подумали дорогу проложить. Немцы же, люди простые, смирные, жили там и размножались. И к тому времени, -когда Гитлер распространял свою «Майн кампф» и проповедовал превосходство арийской расы, в Венесуэле уже родилось несколько поколений немцев.

После второй мировой войны кто-то о них вспомнил. Явились в эти места другие немцы. Были проложены дороги. Асфальта в Венесуэле теперь было до отвала.

И когда прибыли новые немцы, они увидели здесь светловолосую, идиотическую и беззубую молодежь.

В седьмом поколении венесуэльских арийцев оказался скандально велик процент страдающих монголоид-ностью и недостатком кальция. Это результат кровосмесительных браков, изоляции, отношения к людям как к скотине, чем и была обусловлена сия колонизаторская авантюра.

Однако предки злосчастных нынешних молодых немцев оставили в наследство Венесуэле красивый городок в двух часах езды от Каракаса; настоящий немецкий городок — готический храм, дома северного типа с двускатными кровлями, красивыми белыми оградами и красной черепицей, которые, как завидишь их на склонах горы, радуют сердца путешественников.

Теперь Колония-Товар — туристический центр. Место привлекает красотой пейзажа, странным ощущением, будто ты попал в Баден начала века, отменной национальной кухней, которой ведают ныне уже другие немцы, прибывшие после 1945 года, люди предприимчивые, отнюдь не монголоиды, сумевшие извлечь выгоду из оригинальности этого городка и создать процветающий комплекс гостиниц. Вдобавок вам представляется необычное зрелище — на изумительно красивых улицах полным-полно принаряженных, светловолосых, беззубых идиотиков, они, добродушно улыбаясь, позируют перед фотокамерами ту ристов. О бедняжки!

«Кайзерштуль» в Колония-Товар — очаровательный ресторан, который обслуживают сами хозяева. У входной двери стоит красиво отлакированный столбик черного дерева, увенчанный часами с кукушкой и четырехскатной кровелькой. Надпись белыми готическими буквами «Kaiserstuhl Gasthof, Restaurant» ¹ на вывеске, укрепленной перпендикулярно к стене, и на ее наружном конце подвешен нарядный тирольский фонарик с разноцветными стеклами. Сверху донизу столбик со всех четырех сторон украшен пестрыми гербами южнонемецких городов. Винтовая лестница с каменными ступеньками и перилами из неострутанного, но также лакированного дерева ведет к дверям, покрытым узорами из черных реек на белом фоне. А внутри что? О, внутри кайзеровская Германия! Уют, мягкий свет, запах дерева, медленные, мелодичные вальсы! Толстый хозяин с шумовкой для удаления пены с пива возвышается над вереницей баварских фаянсовых кружек с металлическими фигурными крышками; несколько AAadchen ¹ в национальных, безупречно чистых, накрахмаленных снаружи и изнутри, платьях, белые чепчики, белокурые косы, улыбки с традиционным книксеном немецких девочек — посетитель очарован радушием и хорошим обслуживанием.

14 июня. 1979 года, в четверг, из пятнадцати столиков в «Кайзерштуле» были заняты только три. Так уж бывает в будничные дни, однако герр Отто Бидер-манн обслуживает клиентов не менее внимательно, чем обычно. Пожалуй, даже более внимательно,— ведь когда у него зал полон, когда ему приходится дробить свой запас благодушия на пятнадцать столиков и одновременно наблюдать за кухней, поторапливать своих Madchen и разливать пиво в кружки, он даже при всем желании может уделить вам лишь минимум заботливости, диктуемый приличиями. По субботам и воскресеньям герр Бидерманн превращается в истинного актера. Вот он звучным, раскатисто-любезным голосом весело приветствует очередного клиента. И, едва договорив у какого-либо столика одну из своих заученных острот на скверном, но забавно ласкающем слух испанском языке, он вдруг оборачивается к стойке или к своим Madchen с грозно нахмуренными бровями и пронзительным взглядом рачительного хозяина.