Шестой Знак. Книга 1

— А ты откуда вообще взялась-то? — неожиданно заинтересовался дед. — Одета непонятно, говоришь не по-нашему…

— Это еще почему? Ты же меня понимаешь без проблем.

— Я-то, может, и понимаю, — откликнулся водяной, а потом заметил, как льнет к моим ногам трава, и задумчиво наморщил лоб. — Но я живу долго, намного дальше любого из вас. А за столько лет уже не делаешь различий, с кем говоришь. Хоть со зверем, хоть с человеком… да и с рыбами я иногда не прочь словечком перемолвиться. А вот другой кто, наверное, с ходу тебя и не поймет.

— Что? — чуть не растерялась я.

— Речь у тебя неправильная, — охотно пояснил он. — Необычная больно. Если я не ошибаюсь, на этом языке у нас так говорили лет этак с тыщу назад. Но потом перешли на другой, попроще. А этот язык так и назвали — Старым. Его теперь и не знает почти никто. Да, наверное, он уже и не нужен.

Я замерла.

— А… какой тут теперь язык?

— Новый. И звучит он, если хочешь знать, примерно так… — тут водяной сложил губы трубочкой и просвистел-пробулькал нечто совершенно невообразимое, показавшееся мне полнейшей тарабарщиной. — Конечно, я не больно силен в этом деле, но лет сто назад слышал что-то похожее от рыбака на одной из дальних рек. У него там сети порвались, вот он и сказал, когда их увидел… ну, как раз то самое. Наверное, порчу т лодки отгонял, неуч. Или рыб опять приманить пытался.

Черт! Да что тут происходит?!

— Небось, сети ему ты сам и порвал, — ошалело моргнула я, силясь уложить в голове новую информацию и очень стараясь не думать о плохом.

— А не надо было рыбу без спросу воровать! — сварливо пробурчал водяной, тут же снова нахохлившись. — И вообще, нечего тут с сетями делать! Еще кто опять явится, и им тоже порву! У меня русалочки, хоть и стеснительные, но послушные. Если прикажу, то еще и притопят невежу, чтоб понятие заимел, с чем ко мне можно пожаловать, с чем и подступаться не стоит! Ишь, сети он вздумал на моих реках ставить! Да я его в следующий раз…

— Погоди, не буянь, — поспешила я остановить разошедшегося не на шутку старичка. — Я еще хочу спросить: у вас здесь когда-нибудь слышали хоть что-то об Иштах?

— Это еще кто такие? — подозрительно прищурился водяной.

— Э-э… Хозяева, — с нехорошим предчувствием пояснила я, уже представляя, что именно услышу. — Владетели… те, кому сама земля дает право собой распоряжаться…

— Не было, нет и не будет! — неожиданно отрезал мгновенно переменившийся в лице дед и подскочил, будто подброшенный пружиной. — Ну? Все спросила?! Больше вопросов нет?! Тогда я пошел — дел невпроворот, а тут я лясы с тобой точу, будто других занятий нету!

Я ошарашенно промолчала, почувствовав волну жгучей неприязни и прямо-таки физического отвращения к поднятой теме. Водяной же, явно обозлившись, так же решительно потопал прочь, оставляя после себя на траве неширокие лужи. Кажется, спешил уйти до того, как я опять открою рот.

Проводив его глазами до самого озера, я отвернулась и тяжело вздохнула:

— Спасибо, твое величество. Обрадовал ты меня просто несказанно…

Потом услышала шумный всплеск за спиной, но не стала смотреть, что там такое — Знаки вели себя спокойно, так что, наверное, это водяной так своеобразно попрощался. Странные он, конечно, вещи рассказал. Странные и неутешительные. Но, как ни крути, лжи я ни разу не почувствовала, а значит… значит, у меня опять большие проблемы. Даже не знаю, как теперь людям сказать, что домой вы, вероятно, попадем очень и очень не скоро.

Словно почувствовав мою печаль, лес вокруг успокаивающе зашелестел. Поднявшийся легкий ветерок ласково взъерошил мои подсохшие волосы. Упавший с одного из деревьев листок, закружившись, пролетел по причудливой траектории и, покачиваясь, медленно опустился на подставленную ладонь со Знаками. Какое-то время полежал спокойно, словно примериваясь и к чему-то прислушиваясь, а потом кожу кольнуло, и он рассыпался крохотными зелеными искорками.

Я вздрогнула от неожиданности, на краткий миг испугавшись, что стала счастливой обладательницей очередной грандиозной головной боли. Торопливо сдула оставшийся от листка пепел и с колотящимся сердцем посмотрела на шестилистник. Но нет, ничего плохого не произошло. Я не начала как-то иначе ощущать окружающий лес. Не почувствовала живущую неподалеку нежить. Не упала в обморок. Не обзавелась другими украшениями на руке. Только зеленый лепесток на шестилистнике, возможно, стал светиться чуть-чуть поярче, и все.

— Ф-фу, — я утерла внезапно вспотевший лоб. — Не надо меня больше так пугать, ладно? А то помру от счастья, и не будет у вас больше никаких Хозяев вообще…

— Эй, девица! — вдруг проскрипел сзади все тот же надтреснутый голос. — Долг-то ты с меня сняла али нет?

— Сняла, конечно, — вяло отмахнулась я, а потом обернулась и с удивлением посмотрела на высунувшегося из воды по пояс дедка, разглядывающего меня с безопасного расстояния. — Ты чего опять вылез? Иди себе с миром.

— Дык я… это… — отчего вдруг замялся водяной, — …я подумал тут: может, ты голодная, а?

Я медленно опустила руку и покачала головой.

— Нет. Спасибо, мне ничего не нужно.