Шибболет (СИ)

- А ты ссыкун! - рассвирепел Генка.

- Нет! - крикнул Витасик.

- А что ж ты в стороне стоял? Пацаны её за ноги держали, девчонки за руки...?

- Эта сволочь мне синяк посадила, - сказала Инна.

- ... я её брил, а ты даже не снимал на телефон.

- Тебе велели, сучонок, - сказала Инна и мазанула Витасика по лицу ладонью, - чтоб в ю-тубе выложить с комментариями.

- Чтоб эту тварь все знали! - добавил Гарик.

Они сидели в "своей" комнате разорённой гостиницы Dortel Sol и судили Витасика.

- Что ты там бормотал, когда мы совершали акцию?

- Я не хотел... Её нельзя было...

- Нельзя? То есть, грабить своих - можно, а быть безнаказанной ей наш Витасик разрешил?

- Это неправильно. Так несправедливо.

Витасика била дрожь. Он бегал глазами по стенам комнаты и не находил, что сказать.

- Нет, - сказал он. - Ты хочешь, чтоб потом я удавился?

Она погладила его сквозь шорты и трусы.

- Значит, он меня хочет, а ты - нет? Кому мне верить?

Илья дышал тяжело.

- Не надо, - проговорил он с трудом. - Давай просто полежим.

- А потом ты будешь дрочить два часа без перерыва? И яйца у тебя будут болеть, и простата воспалится.

- Перестань, ты ведь можешь нормально разговаривать.

- То есть врать?

- А как ты чувствуешь овуляцию?

- Вы все очень любите молотить языком. Не по тому месту. А это простая физиология. Ты ешь пищу. Она вкусная. Ты испытываешь удовольствие. Пища нужна тебе для жизни. Секс - то же самое. Он нужен для жизни. Он доставляет удовольствие. А у вас вечно какие-то пищевые добавки вместо еды.

- Если так у вас просто, расскажи про ощущение овуляции.

- Далась тебе! У разных женщин - это, наверняка, по-разному. Когда яйцеклетка выходит из яичника, у меня боли. Слабые, их можно не заметить или спутать с кишечными неурядицами. А когда яйцеклетка проникает в фаллопиеву трубу, такое безболезненное, но тянущее что-то.

- Откуда ты это всё знаешь?

- Интересное дело! А ты не знаешь про себя? - Илья засмеялся. - А если знаешь, то должен понимать, насколько опасен застой в простате. Может привести к онкологии.

- Без пищевых добавок. Я ведь старше тебя в два раза - даже больше.

- Ну и что? Тебя смущает, что малолетка спит типа со своим учителем - сублимация отца?

- Моя дочь старше тебя!

- Ну и что?

- Я не могу быть любовником. Я могу быть только мужем. Я так устроен.

- Влюбился что ли? Когда мне сказали, что меня искал кто-то отдать матен, я сразу поняла: влюбился.

- Что нам теперь делать? Я даже не знаю, что ты любишь. Какую музыку слушаешь. Какие фильмы смотришь.

- Давай выпьем! Только не коньяк.

- У меня лишь грейпфрутовый сок и водка.

- Наплевать. Сделай "отвёртку". Давай.

- Ты нарушил наши законы!

- Ты предал нас!

- Голосуем, - сказал Генка. - Наказать!

Все подняли руки с оттопыренным большим пальцем и повернули этот палец к полу, изобразив римский знак "смерть проигравшему". Мальчишки схватили Витасика за руки и посадили его на пол. Инна и Инга сели ему на колени.

- Не дрыгайся, заяц, - злобно произнёс Генка, доставая опасную бритву. - А то больно будет.

И он стал брить Витасику голову.

Витасик заплакал:

- Ребята, не надо. Я же свой, я же с вами! Я докажу вам...

По его лицу текли слёзы. Такой жестокости не ожидал даже Самсон от Далилы - предательства от близких, родных, своих братьев.

- Тебе повезло - зелёнки больше нет. А Женьке скажешь, что так лучше, к школе отрастёт.

Пока Илья готовил "отвёртку", Женя подсела к компьютеру и нашла в ю-тубе какую-то американскую певицу. Пела она или блюз, или спиричуэл, госпел или соул - Илья не разбирался в американской музыке. Но голос был у женщины мощный. Женька взяла стакан, отхлебнула, промычала одобрительно "М-м-м!" и отхлебнула ещё. Закатив глаза, она подпевала экранной диве знакомую ей мелодию.

- Сейчас, вот тут, - дива взяла очень сильным голосом мощный звук. ?- У неё голос просто из матки рвётся, с мясом, с кровью. Прямо из утробы, - прорычала она.

- А кто это? - спросил Илья просто из интереса.

- Единственная белая, которая может петь негритянскую музыку. Кристина Агилера. Я от неё захожусь. А вот это?