Шибболет (СИ)

- Я его сестра, - сказала Женька. - Даже больше, чем сестра.

- Хорошо, - вздохнула медсестра. - Но недолго.

Женька набрала номер телефона Ильи.

- Ты можешь прийти в "Иосифталь"?

- Что случилось? - закричал в трубку Илья.

- Со мной всё в порядке. Витаська хотел покончить с собой. Ты очень нужен.

В супере Илья сорвал с себя фартук, крикнул напарнице "Я в больницу!", отбился на выходе и бегом устремился вверх, в гору, задыхаясь до вкуса крови во рту и сердцебиения. Там уже собрались все ребята.

- Группа Нечаева в сборе? - зло спросил он и потыкал указательным пальцем в грудь Генки, прошипел сквозь зубы: - Если с ней что-то случится, я тебя задушу, щенок.

Он сидел на снегу, прислонившись к разрушенной стене своей землянки. Мёртвая Зойка лежала у него на коленях, и он гладил её по шерстистой морде. Её жёлтые глаза были пусты. Слёзы ползли по его щетине, и сопли из носа застывали в белые наросты над губой.

Женька сидела в палате, в огороженном шторами пространстве, где стояла кровать Витасика. У него под носом висела трубка, подававшая кислород в носоглотку. Он уже находился в сознании и глаза его были пусты. Женька гладила его по обритой голове, приговаривая:

- Всё будет хорошо. Всё будет хорошо.

По лицу её текли слёзы. В кулаке торчала мокрая салфетка.

Илья подошёл к ним.

- Ты что учудил, парень? - склонился он над Витасиком.

- Я достал до дна, - чуть слышно проговорил он и слабо улыбнулся.

- Дурак ты, дурак! И я тоже.

- Это я во всём виновата, - сказала Женька, и слёзы потекли у неё потоком.

В дверях толпились ребята.

- Ты прав, отец. Я её возвращаю. Тяжело с ней.

Магрибский пират стоял перед ним, внимательно слушая.

- Не буду рассказывать, почему...

- Я знаю - почему. Уходи.

- Спасибо тебе, отец. Я многое понял.

- Иди. Тебя ждут.

Ребята галдели на узкой улочке в арабском рынке Иерусалима, улочке, ведущей к а-Котель а-Маарави с одной стороны и Храму Гроба Господня - с другой. И Витаська был с ними, и Женька, и Генка приобнимал за печи Инну.