Шифр Данте

Персис чувствовала, что с убийством Ганди курс политического развития Индии изменился. Неру старался создать страну, основанную на идеалах покойного друга, но ему не хватало той силы личности, какая была у Ганди.

Или, возможно, здесь уместнее слово «культ».

Отец Персис, говоря о последователях Ганди, всегда выражался именно так. Тогда, в самый разгар августовского движения[7], она не понимала, что он имеет в виду, но со временем трещины на фасаде новой республики становились все очевиднее.

Сет вернул ей газетную вырезку:

– Что ж, принимайся за дело. И постарайся вести его без особого шума. Чем дольше нам удастся не афишировать эту историю, тем лучше. Как только что-нибудь просочится наружу, сама понимаешь, на нас накинутся со всех сторон.

Персис понимала. О ее последнем расследовании писали газеты по всей стране, и это дело, несомненно, тоже вызовет всеобщий интерес, хоть и по совершенно другим причинам. За последние столетия с субконтинента вывезли уже достаточно сокровищ, и позволять безнаказанно присвоить бесценный европейский артефакт было решительно невозможно. В мгновение ока расследование дела о похищении манускрипта станет вопросом национальной чести.

– Сэр, а где все?

– Если ты про Обероя, то он вернется из отпуска позже, чем собирался. Похоже, он катался на лыжах и умудрился вывихнуть лодыжку.

Персис с трудом сдержала улыбку. Как только она появилась в Малабар-хаусе, Хемант Оберой, второй инспектор в отделении, сразу ясно дал понять, как он к ней относится. Он происходил из богатой семьи и был из тех, кто ждет от жизни красную дорожку на каждом шагу. Поэтому он просто лучился высокомерием. Но после одной неприятной истории его карьера резко оборвалась, и он оказался заперт в Малабар-хаусе в окружении людей, которых считал ниже себя во всех отношениях. Появление женщины стало последней каплей.

– А остальные… – Сет закурил новую сигарету. – Остальные следят за порядком в городе. Если ты не забыла, в Бомбее все еще проходят Национальные игры[8]. Бирла и Хак на стадионе «Брабурн».

В этом году Национальные игры должна была принимать Бенгалия, располагавшаяся в дальней части страны, но она еще не оправилась от Раздела и навязала Игры Бомбею.

Линия Рэдклиффа[9] разделила Бенгалию пополам, и это привело к ужасным бунтам и нескончаемым потокам индусов и мусульман между Западной Бенгалией и только что созданным Восточным Пакистаном. С тех пор прошло уже больше двух лет, но обстановка в штате по-прежнему была неспокойной: воспоминания о Калькуттской резне – массовых убийствах, последовавших за призывом Мухаммада Али Джинны, главы индийской Мусульманской лиги, к «прямым действиям» в борьбе за независимое государство для мусульман, – были еще свежи.

Сейчас Бенгалия, сославшись на административную неразбериху, отказалась проводить Национальные игры и скинула их на Махараштру, а местом проведения соревнований, разумеется, стала столица штата – Бомбей. В конце концов, он все еще оставался национальной столицей развлечений – индийский «город джаза» притягивал тысячи европейцев.

* * *

Персис вернулась на свое рабочее место, стараясь не замечать Фернандеса, который все так же угрюмо печатал отчет. Она достала Библию из конверта, пробежалась пальцами по переплету и открыла книгу на форзаце.

Что значит имя?

Akoloutheo Aletheia.

Следуй за истиной. У Хили не было ни единой разумной причины оставлять это послание, да еще и ставить дату и подпись. С каждой минутой Персис все больше верила, что он сделал это умышленно. Значит, он хотел, чтобы сообщение нашли, прочитали и приняли к сведению.

Вопрос был только в том, хватит ли им ума разобраться.

Персис поставила собственную пишущую машинку в центр стола, вставила в нее лист копировальной бумаги и посвятила следующие несколько часов написанию первого отчета об инциденте. Она описывала все в мельчайших подробностях, так же как в детстве записывала все детали прошедшего дня в одну из тетрадей в тканевом переплете из магазина отца. Эти тетради помогали Персис справляться с одиночеством: она росла без братьев и сестер, без матери – ее отец больше так и не женился – и почти без друзей.

Когда она закончила отчет, было уже больше семи. Персис стала собирать вещи, но вдруг открылась дверь кабинета Сета, и суперинтендант жестом позвал ее внутрь:

– Пришло еще одно дело. Оберой пока не вернулся, ты занимаешься делом Хили, так что я отдам его Фернандесу. Я хочу, чтобы ты его контролировала.

– Я не стану работать с Фернандесом, – резко ответила Персис.

– Не станешь? – Сет неприятно ухмыльнулся. – А я-то думал, что вот эти звездочки на погонах означают, что главный здесь я.

– Вы знаете, что он сделал. Вы хотите, чтобы я просто забыла?

Сет взял со стола серебряную ручку и повертел ее пальцами:

– Фернандес – хороший полицейский. Он сделал ошибку и оказался здесь. Ему предложили способ отсюда выбраться, и он согласился.