Шифр Магдалины

Данфи усмехнулся:

— Нет, Роско. Вовсе не из патриотических. К патриотизму мой выбор не имел никакого отношения.

— И?

— Я поступил на работу в Управление, потому что в то время хотел стать историком. И тогда я сделал для себя одно открытие… собственно, я сделал его еще в колледже: в наше время больше невозможно быть историком.

Роско бросил на него удивленный взгляд.

— Откуда такой вывод?

— Историки, как известно, собирают факты и читают документы. Они проводят эмпирические исследования и анализируют собранную информацию. Затем публикуют результаты исследований. Это именуется научным методом, но в университетах ничем подобным уже нельзя заниматься.

— Почему же нельзя?

— Потому что структуралисты, или постструктуралисты, или постколониалисты, или как бы там они ни называли себя сейчас, считают, что реальность недоступна, факты не имеют никакого значения и познание невозможно. Подобный подход превращает историю в выдумку и низводит ее на уровень простого анализа текстов. А нам остаются только…

— Что? — спросил Роско.

— Гендерные исследования. Историко-культурные исследования. То, что я называю «научным туманом».

Роско встретился взглядом с барменом и указательным пальцем очертил в воздухе круг над бокалами.

— Итак… ты пришел в ЦРУ, потому что полагал, что гендерные исследования — это «туман»? Я правильно тебя понял?

— Да, в основном… Я понял, что мне никогда не найти преподавательской работы, по крайней мере в хорошем университете, ведь практически везде всем заправляют постструктуралисты. Кроме того, я занимался современной военной историей, закончил аспирантуру в Висконсине. Вывод, который я там сделал, состоял в том, что очень многие из тех документов, которые, по идее, должны быть вполне открытыми, на самом деле совершенно недоступны для исследований.

— Почему?

— Потому что они засекречены. Как начинающий историк, я не получил к ним доступа. И это, конечно, выводило из себя… потому что создавалось впечатление, что мы живем не при демократии, а при какой-то криптократии.

На Роско его рассуждения явно произвели впечатление.

— Криптократия, — повторил он. — Неплохо. Мне нравится.

Данфи рассмеялся.

— Поэтому-то ты и пришел в Управление? — спросил Роско. — Сюда тебя привели постструктурализм и криптократия.

— Верно, — ответил Данфи. — Но есть и еще одна причина.

Роско скептически взглянул на него.

— И какая же?

— Я хотел интересной и яркой жизни.

Роско усмехнулся, и тут бармен принес им еще пару бокалов.

— Тот парень, о котором ты говорил, — сказал Данфи. — Как там его…

— Макуилли.

— Вот-вот. Мы говорили о Макуилли и имплантатах. Похоже на какую-то дурацкую рок-группу «Придурок и моляры». Но суть в том, что, как ни крути, я являюсь ассистентом этого парня в его научных исследованиях. И вот тут-то следует расставить все точки над i: теперь я выступаю в качестве ЛА для любого шизофреника, который только пожелает воспользоваться моими услугами.

— Что такое ЛА?

— Личный ассистент. Я сделался личным ассистентом для каждого шизофреника, у которого есть деньги на почтовую марку. И ведь знаешь, то, что происходит, совсем не случайность. Кто-то решил меня отсюда выкурить.

Роско кивнул и отхлебнул пива.

— Возможно, кто-то из постструктуралистов.

Данфи нахмурился.

— Я серьезно.

Роско усмехнулся.

— Понимаю.

— Да, и я еще кое-что вспомнил, — добавил Данфи. — Как я получил этот запрос?

— О чем ты? Ты получил его от меня. Распределение запросов входит в мои обязанности.

— Я знаю, но…

— Я офицер-связник. Распределение информационных запросов среди вас теперь моя главная миссия.

— Да я о другом. У меня возник вопрос, каким образом ты обработал данный запрос так быстро? Насколько мне известно, существует девятилетний срок ожидания. Ты получил письмо Макуилли в среду и отослал мне его в тот же день. Как могло так получиться?

Роско хмыкнул.

— Мистер Макуилли всегда требует, чтобы его запросы рассматривались без проволочек. И если запрос достаточно идиотский, как, к примеру, тот, который ты получил сегодня, я с радостью ускоряю его прохождение, поскольку, в случае если мы быстро отвечаем какому-либо из клиентов, это улучшает статистику в целом.

— И у тебя есть такая возможность?

— Какая?

— Ускорять прохождение запросов.

— Конечно. Если меня просят и если я считаю, что для подобной срочности есть основания.

Данфи задумчиво отхлебнул пива и замолчал. Спустя какое-то время он улыбнулся и повернулся к Роско:

— А ты не мог бы оказать мне одну услугу?..

— Какую?

— У тебя есть запрос от парня по имени… Не помню точно… Кажется, Эдди Пайпер! Да, Эдди Пайпер! Я хотел бы, чтобы ты ускорял прохождение всех запросов, которые получены от Эдди Пайпера. Хорошо?

Роско задумался.

— Хорошо.

— И пересылал их мне. Все запросы Эдди Пайпера должен анализировать я.

Роско кивнул и бросил на Данфи внимательный взгляд.

— Кто он такой, этот Эдди Пайпер? — спросил Роско.

Данфи покачал головой.

— Не знаю, — ответил он. — Я его придумал. Но мне важно твое согласие.

— Конечно. Почему бы и нет? Терять-то мне уже практически нечего.

10