Shift (original ver.) (СИ)

- Я, кажется, знаю… - Правильно, я должна сама сказать это, чтобы и ему было проще, и мне. - Ты тогда на кладбище забрал моё письмо, да? Ты поэтому так зовёшь меня?

- Я… Мирка… - Купряшин прокашлялся, будто у него пересохло в горле. - Дело в том, что я забрал не только это письмо. Я забирал абсолютно все твои письма с кладбища эти одиннадцать лет.

- В каком смысле? - Стало так страшно слушать слова, что он говорил. - Что ты имеешь в виду?

- Мир… - Ещё одна пауза. - Я не просто кто-то, кто хочет заменить тебе Грома… Мир, я и есть он.

- Этого не может быть. - Я отрицательно замотала головой, словно меня мог кто-то увидеть. Это всё какая-то чудовищная ерунда, это злая шутка, слишком злая шутка. - Он умер, он давно умер. Ты понимаешь?!

- Мир, послушай… - Купряшин хотел что-то сказать, но я, словно окутанная флёром ядовитого безумия, пропитавшего меня насквозь, не дала ему и договорить.

- Нет! Я слышать ничего не желаю! Это подло так поступать! Подло и абсолютно бесчеловечно! Да как ты вообще до такого додумался?! - Под конец я уже почти шипела в трубку, обжигаясь слезами, что уже катились по моим щекам.

- Мирка, черт! Постой же! - Но я не желала этого больше слышать и, не дав куратору ничего добавить, сбросила звонок трясущимися руками.

Мне показалось, что из меня вытянули душу и всё живое, что еще было во мне, меня душили рыдания и давила жестокая ноющая боль там, где когда-то было сердце. Я набрала номер брата и, задыхаясь от рыданий, умоляла забрать меня сию же минуту, хоть на такси, хоть как, напугав Костю этим до того, что он даже не стал спорить и пообещал, что скоро приедет. Мне срочно надо было домой, туда, где я могла почувствовать себя в безопасности.

========== 40 ==========

Если бы я мог ответить себе зачем завёл этот разговор с Олей по телефону, то я сам и слушать бы не стал всю эту чудовищную околесицу, которую бы начал нести. Но факт был в том, что я вообще не представлял, что на меня нашло именно в этот момент. Я не так всё это планировал, совершенно не так. Столько лет жить с мыслью о том, что настанет время, когда я могу вернуться, выстроить почти идеальный план, как это будет происходить, стараясь не думать, что моя смерть заставила дорогих мне людей страдать. А потом… потом просто откровенно сойти с ума, услышав сорвавшееся с губ Оли моё имя, тогда в машине, когда она уснула… Моё имя, именно моё, не какого-то там профессора, чёрт бы побрал это всё. Я ведь всегда с улыбкой относился к её детским чувствам, я был более чем уверен, что всё это со временем пройдёт, утихнет. А потом… лишь эти чувства помогали мне всё пережить, я зачитывал каждое письмо, боясь, что следующего не будет, что я буду забыт и выброшен на свалку, как ненужное болезненное воспоминание. Я год за годом читал те слёзы, которыми было написано каждое слово маленькой девочки, что почему-то упрямо держала меня в своём сердце. Настолько отчаянно упрямо, что я уже просто не представлял, что станет с моей жизнью, если её любовь вдруг перегорит, вдруг забудется, вдруг уступит место чему-то более реальному. Если бы я мог исправить прошлое, я сделал бы всё зависящее от меня для этого. Ах, если бы…

Если бы я мог, я изменил бы тот вечер, что перечеркнул всю мою чертову жизнь. Молодой самонадеянный пацан, не считавший, что на пути может встать какая-либо преграда, я с усмешкой смотрел на окружающее, думая, что завоюю этот мир. Мальчишка! Единственное за что я благодарен судьбе, так это за то, что кроме меня никому из моих родных и близких не пришлось пострадать, если не считать моральных травм, которые мне пришлось допустить только для того, чтобы защитить их жизни. Я попытался позаботиться о них, как сумел на тот момент. Это не было лучшим решением, но было единственным.

Мне было восемнадцать, когда я, уверенный, что жизнь только началась, ехал на своей барахлившей подержанной машине, на которую почти полностью накопил сам. Я гордился собой, мне казалось, что я держу под контролем всё происходившее, так же как крепко держал руль. Круг за кругом я наворачивал километры по ночному городу, почти пустынному и безлюдному, наслаждаясь контролем над своими целями, я был алчным, жадным до свершений, я хотел не просто завладеть миром, я хотел править, просто почувствовав какую-то мизерную победу в достижении желаемого. А потом всё изменилось. Тем же вечером.