Шикотан – последний форпост государства

Я, признаться, совершенно оторопела от этих слов. Вот оно, значит, как получается: Вика относится к Изе, как к подружке, которую и в голову не придет приструнить, если она вдруг прямо при твоем парне крепко обнимет тебя за талию, или возьмет невзначай твою руку, или положит свою ладонь на твою голую коленку… Ясно, что Илья тоже воспринимает происходящее подобным образом. Изя пользовался таким легкомысленным с их стороны к себе отношением по полной программе. Мало того, он каждый день приходил к нам в барак делать Вике лечебный массаж. У нее действительно была в этом некоторая нужда, а Изя – надо же, какое удивительное совпадение! – как нарочно закончил платные курсы массажиста и даже имел корочку. Собственно, с массажа у меня и начали открываться глаза. Тут и слепой бы прозрел. Для этой процедуры Вика в одном нижнем белье ложилась на живот, а Изя становился рядом и с видимым наслаждением начинал массировать ей спину. Лифчик он, разумеется, расстегивал, причем не спрашивая разрешения. Массаж спины плавно перетекал в массаж Викиных ног и ягодиц. Это было «совершенно необходимо», поскольку Изя обнаружил у Вики «сильную предрасположенность к раннему быстро прогрессирующему целлюлиту», а он как раз обучался еще и технике антицеллюлитного массажа и был, по его собственным словам, среди своей группы одним из лучших мастеров в этом неблагодарном, но благородном деле.

Делая массаж, Изя еще и непрерывно болтал так, что Вике тоже приходилось живо участвовать в беседе, и она теряла при этом последние остатки бдительности, которые могли бы заставить ее заподозрить, что дело тут может быть не совсем чисто. Лучший друг Изя вызывал у моей далеко не легкомысленной подруги полное и бескомпромиссное доверие, поэтому она спокойно позволяла себе при нем до конца расслабиться, не ожидая никакого гнусного подвоха.

Но то Вика, а я со своей колокольни видела все происходящее совершенно в другом свете. Чтение мыслей своих друзей, находилось у меня по-прежнему под строжайшим нравственным запретом. Но мне и не нужно было этим заниматься, потому что я своим тайным зрением превосходно видела эмоции, темными вихрями отражавшиеся в судорожно колыхавшейся ауре Изи. Изино сексуальное возбуждение от созерцания Викиного почти полностью обнаженного тела и частых прикасаний к нему было настолько велико, что каким-то непостижимым образом я сама невольно начинала его чувствовать. В таких ситуациях я всегда находила какие-нибудь срочные дела и выходила из комнаты, поскольку совершенно не желала ощущать себя чуть ли не соучастником их интимной близости.

Не нужно было обладать большим пророческим даром, чтобы отлично понимать: рано или поздно тайное станет явным и это обернется катастрофой для всей нашей дружеской компании. Роковая красная черта с неотвратимостью айсберга, на который наткнулся весь такой из себя якобы непотопляемый «Титаник», неумолимо приближалась к Изе…

Я решила, что должна любым способом предотвратить неуклонно надвигающуюся бурю. Ведь, в конце-то концов, во всех остальных отношениях Изя был отличным парнем. Настоящим кладезем полезной информации, с которым к тому же никогда не соскучишься. Мне казалась, что в самый критический момент я могу появиться на сцене как этакий всемогущий древнегреческий «бог из машины» и разрулить ситуацию так, что все кругом будут счастливы и довольны. «Мир, дружба, жвачка», одним словом. Я была абсолютно уверена, что с Викой, а уж тем более с Ильей, говорить бесполезно, поскольку они мне просто не поверят, а если и поверят, то вряд ли захотят простить своего друга. Значит, оставалось ждать момента, когда я смогу поговорить по душам с Изей. Это был мой единственный и последний шанс спасти дружбу всех участников нашей чудесной компании, которая стала для меня в то время настоящей отдушиной.

После того как Луха с Ильей ушли и мы с Викой и Изей остались втроем сидеть возле костра, я решила, что наконец-то представился подходящий случай, когда я должна набраться мужества и поговорить с Изей начистоту. На самом деле, мне было очень страшно решиться на это. Изя на целых три года старше меня и перешел в то время уже на последний курс, тогда как я только лишь закончила первый. В его глазах я имела какую-то значимость исключительно лишь в качестве близкой подруги Вики. Я отдавала себе полнейший отчет в том, что ни моя внешность, ни моя эрудиция, ни мой возраст не давали мне по понятиям Изи ни малейшего морального права учить его жизни. И все-таки я верила, что найду необходимую зацепку, если сумею обратиться к железной логике этого парня и самым глубоким сердечным чувствам, которые непременно должны иметься у всякого искренне любящего человека. Уже не один десяток раз я мысленно проигрывала разговор с Изей, и мне наивно казалось, что мои аргументы и призывы к совести произведут на его поведение отрезвляющий эффект. Кроме того, я чувствовала незримую поддержку Эрис, чья грозная тень с каждым днем все больше и больше превращалась в мою собственную…