Шёпот магии

– Ты считаешь, что Рид первый?

– Маловероятно, потому что это бы означало, что он и есть источник и создал свой иммунитет из ничего.

– Но ведь кто-то всегда бывает первым.

– Конечно, но почему ни с того ни с сего родился человек, невосприимчивый к магии? – спросил Джесс. И тем не менее тут же продолжил: – У меня есть парочка других теорий.

– Парочка? – весело поинтересовалась я. – Когда ты успел обо всем этом подумать?

– У меня было много времени, пока прогружался твой Интернет. Тебе срочно нужна более быстрая сеть.

Я фыркнула:

– Ты каждый раз так говоришь.

– И каждый раз я прав.

Я закатила глаза:

– Какие у тебя теории?

– Ладно, итак, наиболее вероятно, что свой иммунитет он унаследовал так же, как это происходит у нас, Архивариусов. Возможно, это какая-нибудь генетическая ошибка в роду Рида или что-то типа того. Второй вариант: за его иммунитет отвечает магический предмет. Например, как в случае с картами Таро, когда-то его затронуло своего рода «проклятие», поэтому с тех пор магия не может его коснуться. Хотя я никогда не слышал о подобных артефактах и в документации тоже ничего не нашел.

– Мы постоянно обнаруживаем новые артефакты, – заметила я.

– Да, но зачем бы магии создавать предмет, который вредит ей самой?

– Без понятия. Спроси у магии!

Джесс оставил мой комментарий без внимания.

– И есть еще третий вариант. Что отличает Рида от всех остальных людей?

– Не знаю. Что?

– Он был мертв.

Я удивленно вскинула брови:

– Он тебе рассказал?

– Нет, я наткнулся на старую газетную статью, когда проверял его биографию. Оттуда же я знаю, что было бы затруднительно проверить мою ДНК-теорию, – пояснил Джесс. – Так или иначе, возможно, это состояние что-то изменило в Риде. Хоть мне и непонятно, что, потому что логического объяснения для этого нет.

«А для магических предметов оно есть?» Магия – противоположность логики, но об этом мне не надо было говорить Джессу. Он и сам в курсе. Впрочем, по каким-то необъяснимым причинам предположение о том, что вернувшиеся из мертвых получали невосприимчивость к магии, казалось намного более жутким, чем мысль об артефакте, который умел сам создавать такой иммунитет.

– Как только найдем твои карты, я подробно этим займусь, – сказал Джесс, причем не услышать энтузиазм в его голосе было нереально.

– Ты уже в предвкушении, – заключила я.

Он кивнул.

– Мне нравятся новые задачи, а если существуют и другие люди, подобные Риду, нам необходимо об этом знать. Они могли бы невероятно нам помочь.

Я ухмыльнулась:

– Всегда думаешь наперед.

– Ну хоть один из нас должен.

– Какой у нас план на сегодня? – Рид сел за стойку рядом со мной. Волосы у него растрепались, а на щеке виднелся след от подушки. Хотя я, наверное, выглядела не лучше, если даже не хуже. После разговора с Джессом я тоже не сомкнула глаз. Я правда пыталась поспать, но каждый раз, когда начинала дремать, мое подсознание мучило меня пистолетом Летива и видениями о моем будущем, в которых меня лишали руководства Архивом.

– Мы расспросим сотрудников в «Килте ворона» и будем надеяться, что они сообщат нам какую-нибудь полезную информацию, – ответила я.

Рид стащил кофе, который я приготовила себе сегодня в качестве исключения, и сделал глоток.

– Думаешь, владельцы магазинов вот так запросто предоставляют сведения о своих покупателях?

– Я думаю, что большинство людей довольно болтливы, когда им нечего бояться. Появиться там под каким-то предлогом будет гораздо приметнее.

– Фэллон права, – сказал Джесс, уже снова сидевший за своим ноутбуком. – А если вам не захотят помочь, мы всегда сможем пустить в ход оружие покрупнее.

Брови Рида поползли вверх.

– И какое же?

– О нем мы поговорим, если до этого дойдет, – парировал Джесс с милой улыбкой, которая не оставляла сомнений, что у него уже готов план Б, а может быть, и планы В, Г, Д и Е. Иногда я удивлялась, как у него голова не взрывалась.

Я как раз собиралась отобрать свой кофе, когда завибрировал мой лежащий на шкафу для посуды мобильный. Я нахмурила лоб, поскольку единственным человеком, который мне в принципе звонил, был Джесс. Рид, оказавшийся ближе к телефону, взял сотовый и протянул мне. Одного взгляда на дисплей хватило, чтобы настроение упало ниже плинтуса.

– Кто там? – спросил Джесс.

– Моя мама. – Появился соблазн не брать трубку, но что это даст? Этот разговор неизбежен, а то, что она так долго продержалась, не контролируя меня, и так казалось чудом. Я вздохнула и приняла вызов. – Привет, мам.

– Фэллон! – Мое имя сорвалось с ее губ как вздох облегчения, и в тот же миг я поняла, что что-то не так. Она еще никогда так не произносила мое имя. Ни единого раза. Поднявшись с табуретки, я машинально пошла к кровати.

– Мам, все нормально?

– Нет. – Голос у нее надломился и… она всхлипнула? До сих пор я лишь дважды в жизни видела, как мама плакала. Первый раз был, когда тетя Луиза узнала о своем диагнозе, а второй – на ее похоронах.

В горле у меня образовался комок, а сердце упало в пятки.

– Мама, ты меня пугаешь. Что стряслось?

– Твой… твой папа.

«О, пожалуйста, нет!»

– Он попал в аварию.