Я побежала на звуки шипящего пламени и журчащей воды. Навстречу жару. К брызгам водяных капель, падающих на мою кожу. Магически усиленные чувства ангела не ограничивались только одним зрением.
Мои ладони ударились о каменную поверхность сфинкса. Я скользнула пальцами по нему, на ощупь отыскивая край рта. Мой мизинец наткнулся на что-то острое. Зуб. Я схватилась за зуб, и мне пришлось использовать обе руки. Он был размером со сталагмит. Затем я подтянулась и забралась в пасть чудовища.
Там я почувствовала точку пересечения заклинаний. Я постояла немного под перекрёстным огнём, но он не убил меня. Постепенно заклинания начали уравновешиваться. Вода и огонь пребывали в гармонии. Ночь и день могли существовать одновременно. Всё было тихо, спокойно. Я снова смогла видеть.
— Откуда ты знала, что это сработает? — спросил Харкер, когда я выбралась из пасти сфинкса.
— Вообще-то я не знала. Это было просто внутреннее ощущение.
Мало того, что магия вошла в равновесие, так и монстр успокоился. Он сонно зевнул, потом лёг, открыв за собой светящийся разрыв в воздухе.
— Волшебное зеркало, которое ведёт в зал совета демонов, — сказала я.
Дамиэль вскарабкался на руку сфинкса и принялся допрашивать его.
— Почему ты напал на нас, если мы правильно ответили на твои загадки?
— Астерия велела мне это сделать, — ответило существо. Это больше не было рифмой. Может быть, оно слишком устало.
— Кто такая Астерия? — спросила я.
— Принцесса Демонов, — сказала Каденс. — Дочь Алессандро, Короля Демонов.
— Почему Астерия хочет нашей смерти? — потребовал Дамиэль, обращаясь к сфинксу.
— Она у тебя в долгу.
— И она не любит быть перед кем-то в долгу, — губы Дамиэля поджались. — Значит, она пыталась нас убить.
Сфинкс зевнул.
— Нет. Астерия оказала вам услугу. Она хотела держать вас в напряжении, напомнить вам не расслабляться в зале совета демонов.
— Надо не забыть поблагодарить твою госпожу должным образом, — сказал Дамиэль с резкостью столь же острой, как сталь.
— Ты закончил угрожать чудовищу? — спросила я у него.
— Вполне закончил.
— Хорошо, — сказала я, проходя мимо спящего сфинкса к почти невидимому волшебному зеркалу. — Тогда идёмте. У нас свидание с советом демонов.
Глава 8
Игровая площадка демонов
Я готовилась к этому моменту больше недели, но теперь, стоя здесь, в зале совета демонов, я поняла, что ничто не могло подготовить меня к этому.
Семь демонов сидели на семи тронах — только это были вовсе не троны. Некоторые демоны сидели на живых, дышащих телах своих подданных; другие использовали своих сверхъестественных рабов в качестве декоративных украшений.
Но хуже всего то, что эти бедные люди даже не выглядели так, как будто их заставляли это делать. Я видела это по их глазам. Они смотрели на демонов с верой и преданностью, как будто счастливы просто находиться в их присутствии. Это заставило меня почувствовать себя очень неловко. Люди — это не мебель, которую можно исказить, расположить и сидеть на ней.
Помещение было огромным, и семь демонов рассредоточились по своим собственным маленьким королевствам.
— Леда Пандора, мы знаем, почему ты пришла к нам, — сказал демон в центре длинного ряда.
Его звали Алессандро, и он был Лордом Тёмных Оборотней и Королём Демонов, лидером совета. Алессандро выглядел так, словно сошёл с обложки любовного романа. Его длинные золотистые локоны ниспадали каскадом на плечи, сверкая на фоне пурпурного шелка его королевского облачения. Огромная корона на голове сияла так же ярко, как и его пропитанные магией волосы, а гордый изгиб носа говорил мне, что он чувствует себя уверенно в своей власти.
Трон Алессандро состоял из дюжины оборотней. Их тела сдвинулись вместе, слившись в богато украшенную скульптуру тел. Живой трон сверкал и сиял, как драгоценные камни и благородные металлы, как шёлк и редкие материалы. И весь трон был покрыт множеством глаз и ртов оборотней.
— Мы уже слышали эти слова раньше, — сказал демон в прозрачной белой рубашке и ярко-оранжевых кожаных штанах.
Я читала в Легионе описания семи правящих демонов. Очевидно, это был Сет, Демон Исцеления и Фейри. У него имелось по кольцу на каждом пальце, по нескольку в каждом ухе и по одному в пупке, отчётливо видневшемся из-под весьма открытой рубашки. Его тёмные волосы были коротко подстрижены, едва ли длиннее щетины на лице.