Шиповник-твикс

Так вот она и кончилась — правильная цивилизованная, но не очень результативная учеба в Настоящей Школе. Близнецы попрощались с мегаполисом у океана, с тетями и кино-музеями, на один день заскочил Питер — очень жалел, что так и не удалось самому показать город, наверняка самое интересное близнецы так и не посмотрели. Но Рич рассчитывал, что у него все же остается шанс когда-нибудь воочию глянуть на космодром, да и электронную почту никто не отменял. Правда, в случае близнецов корреспонденция приходила не особо регулярно и через «вторые руки». Ну, так людям особо умные вещи писать каждые десять минут все равно не получается. Но разок в месяц-два написать друзьям и родичам — такое любые боги, даже и электронные, вполне одобряют.

За окнами оставался жить серый океан — просторный и холодный, казалось, вот-вот сорвется на волны символический предрождественский снежок, но это была иллюзия. Такие уж нынче погоды: ни конкретного тайфуна вовремя не дождешься, ни праздничной погоды.

В гостиной горела разноцветными огнями маленькая елка. Тетя Блоод в темных модных очках и белом полушубке сидела на барном табурете, пила чай и беседовала со Стивом. Выглядели они великолепно — прям натуральная рождественская открытка.

— М-да, ну и куда я, такая уродка, к вам? — печально пробормотала Валери — при электрическом свете она видела свою постоянную гостью-связную в первый раз. — Для гномихи я слишком долговязая, для орков чересчур костлявая и стриженая, они даже жрать не станут.

— Смешной разговор. Гномов у нас нет, интерес орков к женщинам-людям — откровенный миф, у них совершенно иные стандарты. Если тебе нужен список потенциальных женихов, уверен, он уже намечен, но не написан — нет у нас привычек навязывать списки, обычно люди со знакомствами сами справляются, — как всегда, братец говорил о щекотливых вещах легко и убедительно. — Решайтесь, мы все вас ждем.

— Да вы со Сти уже решились, — Дики обняла опекуншу. — Сворачивайте дела, и переезжайте. Если нас не будет, все Гр-Гр покажет — он в два раза нас ответственнее и толковее. Я уж не говорю про Маму и Мамочку. Вас ждут.

— А дом? Это ведь папин. Черт, я ведь такая старомодная в этом отношении, — застонала Валери.

— Дом останется. Денег хватит. Содержать. — тетя Блоод решила, что можно продемонстрировать чуткость слуха. — Всегда можно вернуться. Хотя ты и не захочешь. Надолго. Но при необходимости. Вполне полезно.

— Я поняла. Да и с Катрин мы говорили, — Валери беспомощно развела тонкими руками. — Но если вдуматься, это чистое безумие и ненормальность.

— Еще бы. Мы редкие и уникальные, — тетя Блоод эффектно соскользнула с табурета. — Идем, родичи?

Еще раз попрощались, Стивену было наказано «держаться», Валери — «не мучиться сомнениями». Тетя Блоод на всякий случай забрала у близнецов рюкзаки и сурово взглянула на Дики:

— Рот?

Дики послушно вставила капу. Вот смехотворное обстоятельство: в тайфунную ночь никто о проклятых брекетах не вспоминал — Прыгай хоть мгновенно, а сейчас все волнуются, как будто человек в зубах взведенную гранату тащит. Впрочем, силиконовая капа — штука полезная, пригодится.

Выходя, оглянулись на остающихся: все печальные, Стив, бедняга, от слез точно не удержится. Понятно, скучать будут.

— Ненадолго, — заверила тетя Блоод.

В последний раз взглянули на океан — это он специально мрачный, чтоб соответствовать.

В следующее мгновение Дики стояла на белоснежном снегу и опасливо сжимала зубы — да не, все нормально, вообще никаких опасных ощущений. Прибывшие стояли в низинке за старым кладбищем — место близкое, но прикрытое от случайных глаз склонами впадины и кустами — прекрасное Прыжковое старто-финишное место.

Увязая в свежем высоком снегу — ух, как все это забыто! — Дики взбежала на склон, увидела стены замка, дымку ранних сумерек, факела у ворот, узнаваемые фигуры. Мама и Мамочка рядом, мелкий шарик — это Агатка, а псы и резвый Гр-Гр уже бегут навстречу. Ну и конечно, бежит Кэти…

— Мы дома! — завопила Дики снегу, уцелевшим на кустах ягодам промерзшего шиповника, замку и всем-всем. Холодный свежий воздух хлынул в горло, и это было чудесно.

Из ложбины взбежал Рич — просто омерзительно воспитанный, уже забравший у тети Блоод оба рюкзака. Сестрица выдрала у него свой багаж, побежали по заснеженной тропке.

* * *