Шипы любви (ЛП)

Взгляд ее глаз, полный доверия и отчаяния, был словно удар под дых. Боец и бунтовщик исчезли на моих глазах, сменившись страхом.

Она подвинулась и потянулась к моей руке. Она напрягла подушку безопасности.

Теряя силы, она упала, ее лицо было залито кровью, грязью и слезами. "Ты можешь это сделать. Не сдавайся, черт возьми.

Это было единственное, чего эта женщина никогда не делала. Она была не из тех, кто сдается.

Я наклонился ближе и прорычал: «Дай мне руку, моя луна. Не сдавайся, черт возьми.

Ее плечо тоже было повреждено. Проклятье. Она была в плохом состоянии. Она снова потянулась ко мне. Она продолжала пытаться, и разочарованный крик сорвался с ее губ.

«Я не хочу умирать», — хныкала она.

Слова пронзили мою грудь. Ее боль была похожа на мою собственную. Мое гребаное сердце и душа были так настроены на ее. Да, я почти не приходил ей в голову, но она всегда была в моих мыслях.

— Ты не умираешь, — решительно прошипел я. Я бы выследил Бога, если бы он посмел забрать ее у меня. — Еще дюйм, и я поймаю тебя.

Она подтолкнула себя, вздрагивая при попытке. Она выглядела чертовски избитой, и ярость снова захлестнула мою грудь. Я хотел наказать Адриана за то, что он поставил ее в такое положение. Ему следовало оставить ее, а затем уйти, чтобы отомстить.

Наши пальцы соприкоснулись, и ее выдох прорвался сквозь напряжение в моих костях. Я обхватил ее пальцами. Тогда я держался.

Для нее. Для меня. Для нас.

Потому что это всегда должны были быть мы.

— Я вытаскиваю тебя, — сказал я решительно. «Это может быть больно. Что бы ты ни делал, никогда не отпускай. Понял?"

Она кивнула, стиснув зубы. Ей было больно, но мне пришлось сделать это, прежде чем машина загорелась.

— У тебя все хорошо, — похвалил я, стиснув зубы, когда кусок стекла врезался мне в предплечье. Я попытался переместить руку, чтобы убедиться, что она не врезалась в нее.

— У тебя идет кровь, — пробормотала она.

— Не волнуйся об этом, — прошипел я. "Я в порядке. Давай вытащим тебя».

Я выругался, когда увидел, как осколок стекла врезался в руку Татьяны. Его было слишком много повсюду, чтобы держать его подальше от нее. Он врезался в ее плоть, кровь хлынула из ее предплечья. Или это моя кровь капала на нее? Я надеялся, что последнее, но то, как она стиснула зубы, подавляя всхлип от боли, подсказало мне, что это ее порез и собственная кровь.

— Давай, моя луна, — приземляюсь я, притягивая ее тело. Меня напугало то, что у нее могли быть смертельные внутренние повреждения, которых я не мог видеть. Мне пришлось отвезти ее в больницу.