Шипы молчания (прогонка)

Я продолжала говорить о своем желании оставить ребенка, хотя и была в ужасе. Я никогда даже не держала на руках ребенка, я даже никогда раньше не меняла подгузник. Я ничего о них не знал.

«Ты слишком безответственен. Ты опозорил себя и нашу семью». Бабушка повторяла это снова и снова. На самом деле ее слова заключались в том, что она оставит меня без гроша в кармане, чтобы я почувствовал вкус настоящей жизни. Это было бессердечно, но она назвала это жесткой любовью.

Если бы это произошло, мой ребенок умер бы от голода. Я не могла так поступить со своим ребенком. Это было бы жестоко и эгоистично.

Я медленно соскользнул с больничной койки, одной рукой схватившись за спину, а другой потирая большой живот. Я сунул ноги в больничные тапочки и подошел к окну, глядя на тот же вид, что и последние три месяца. Как только моя шишка стала слишком заметной, чтобы ее можно было скрыть, бабушка, не сказав больше ни слова, отвезла меня в это учреждение.

За исключением того, что сейчас снег покрыл территорию, из-за чего было почти больно смотреть, скрывая любой намек на цвет, насколько мог видеть глаз. Напоминая мне о том, что времена года меняются без меня.

Почему он не пришел?

Боль в моем сердце ощущалась так, словно кто-то широко разрезал мое сердце и душу, а затем оставил меня истекать кровью. Боль была острой, поглощающей меня так же, как и Данте много месяцев назад.

Положив руку на живот, я почувствовал, как внутри меня движется жизнь. Это может произойти в любой день.

Я полезла в карман платья для беременных в поисках аварийного устройства. Это определенно было подходящее время, чтобы использовать его.

Бабушка отказалась идти на компромисс; они бы забрали у меня ребенка. Никто больше не знал о ребенке, и я не могла втянуть в это сестру и друзей. Поэтому я хранил свою тайну при себе, хотя мои губы горели желанием рассказать об этом миру. Вместо этого все, что я сказал, было ложью.

Я опустил взгляд на маленькое устройство, вертел его в руках и изучал. Это должно было спасти меня. Почему это не удалось?

Нажмите. Дышать.

Нажмите. Он пришел за нами.

Нажмите. Время истекало.

Я потерла живот, боль была невыносимой. Я хотела, чтобы наш ребенок был счастлив, родился в окружении любви, а не стыда.

— Он придет за нами, — беззвучно произнесла я, стекло от моего дыхания запотело, надежда в моем сердце потускнела. «Мы втроем будем вместе».

Мои легкие сжались, сжимаясь в груди.