Шипы смерти (ЛП)

«Квандо ?» Я думал, что по-итальянски это означает «когда», но не был уверен. Тишина пронеслась по квартире, напряжение в его плечах было заметно, когда он слушал того, кто был на другом конце линии. — Я буду там через два часа.

Он повесил трубку, и меня охватило разочарование. Он уходил.

Через пять длинных шагов он вернулся в мою спальню и стоял передо мной. Он натянул штаны и закончил одеваться. Надев пиджак, он встал передо мной на колени.

— Продолжай стоять на коленях, Энрико, — поддразнил я, — и у меня появятся идеи.

Он совсем не выглядел испуганным. Он обхватил мое лицо ладонями, а затем поцеловал меня. "Я должен идти."

"Я полагал." Он смотрел на меня со странным выражением лица, но я не мог его расшифровать. "Все в порядке?"

Он провел большим пальцем по моей щеке.

"Это будет." Жесткий тон его голоса подсказал мне, что он позаботится об этом. Хотя мне было трудно сдержать нахлынувшее на меня разочарование, когда я понял, что он не планировал рассказывать о том, что послужило причиной его внезапного ухода.

Безжалостность этого человека напомнила мне Илиаса. Я не мог выделить какое-то конкретное качество, но оно было. В смертельной энергии вокруг него.

Я все ждал, пока Энрико объяснит, но он этого не сделал. И он бы не стал. Я много раз видел этот взгляд в глазах моего брата, например, когда он решил разобраться с тем сенатором, который слишком облажался со мной. Однажды я прибежала к старшему брату и плакала, что сенатор трогал мои босые ноги и пытался засунуть руку мне под юбку. На следующий день он был мертв. Я не был идиотом и уж точно не верил в совпадения. Не то чтобы я когда-нибудь это озвучивал.

Но я никогда не спрашивал дальше. Иногда неведение было счастьем. Суть в том, что мой брат был хорошим человеком и, вероятно, избавил других женщин и девушек от внимания сенатора. Поэтому, как трус, я спрятал голову в песок и притворился, что мои предположения ошибочны и иррациональны.

— У тебя есть планы на путешествие? Его вопрос застал меня врасплох. Я подумывал вернуться в Россию и остановиться у брата, но не стал бы делиться этим с этим человеком. Он мог хранить свои секреты, а я хранил свои.

"Нет."

— Хорошо, — сказал он, все еще держа меня за щеки. — Мы поговорим о нас, когда я вернусь. Я не уйду надолго.

Я нахмурился. "Нас?"

Он слегка шлепнул меня по заднице. «Да, Исла. Нас."

«Хорошо, отец. Что бы вы ни говорили.

Он снова шлепнул меня по заднице, на этот раз немного сильнее.

«Ты действительно жаждешь наказания». Затем он самодовольно улыбнулся, его взгляд вспыхнул чем-то горячим и темным, от чего у меня по спине пробежала дрожь. «Хотя, если ты выбираешь этот путь, dolcezza , я должен настоять, чтобы ты называла меня папой».

Мои щеки покраснели, и жар разлился по каждому дюйму моего тела. — Папа, — повторил я, пробуя это слово на губах. Должно быть, ему это понравилось, потому что его глаза потемнели, а пальцы, все еще на моей заднице, сжали мою щеку.

«Хорошая девочка». Я чуть не замурлыкал от похвалы. Господи, что, черт возьми, здесь происходит? Его взгляд метался по комнате, пока не остановился на блокноте. Он потянулся к стоящей рядом ручке и что-то записал. «Это мой номер. Напиши мне свое».

Затем он вышел из моей квартиры с тихим щелчком за спиной.

ТРИНАДЦАТЬ

ЭНРИКО

Т

Империя Маркетти была построена на крови, женщинах и наркотиках.

Лишь около двадцати лет назад я начал заниматься юридической стороной. Моя законная империя возникла и процветала не благодаря чистой случайности. Я совершал стратегические действия и использовал определенные навыки манипулирования, чтобы обеспечить расширение империи Маркетти.

Все с одной целью.

Прекратить любое участие в торговле людьми и незаконных публичных домах.

Мне это удалось вскоре после того, как я стал главой семьи .

Но сейчас, когда я стоял у себя дома в Париже и читал отчет, который смог получить Мануэль, я знал, что мой успех пришел слишком поздно. Мне уже пришлось преодолеть большие препятствия с рыжеволосой молодой женщиной, но если бы Исла узнала об этом, я бы поставил свою жизнь на то, что это будет тяжелый конец.

— Ты уверен в этом? Я расспросил Мануэля. Я доверил ему свою жизнь. Жизнь моих детей. Он бы не стал возиться с такой информацией. И все же это казалось таким невероятным.

"Боюсь, что так."

Он подошел к маленькому бару в углу моего офиса и начал готовить напиток. Он подошел к столу и протянул мне стакан виски. Я покачала головой, и он поставил ее на подставку передо мной, прежде чем выпить напиток одним заходом.

Я снова сосредоточился на документе, просматривая информацию о ее семье. Со стороны матери.

Мать: Луиза Мария Кортес.