Шипы смерти (прогонка)

«Папа, это брат Ислы?» Энцо нарушил молчание, привлекая к себе взгляд Константина.

Туман медленно начал рассеиваться, заставляя меня еще раз подумать. Я поправила наручники, руки мои дрожали. В моей голове всплыл образ моей жены, которая находилась всего несколько часов назад в этом же офисе.

« Sì , figlio mio ».

«Где моя сестра?» — повторил он.

— Ее забрали, — неопределенно ответил Мануэль.

— Джулио, наш охранник, — предатель, — прошипел Амадео. — Он и… — Его слова запнулись, поскольку он знал, что никогда не сможет рассказать, что его мать жива. — Он взял ее.

— Он и кто? - прорычал ее брат. — Скажи мне сейчас, или, клянусь Богом, я сожгу это чертово место дотла.

Я посмотрел на часы, затем бросил взгляд на Мануэля. «Нам понадобится Кингстон. Киан тоже. Взломайте городскую систему наблюдения. Следуйте за той машиной, на которой они приехали.

Мануэль взглянул на разбитый ноутбук и оборудование, разбросанное по полу, но, к его чести, он ничего не сказал, а просто позвонил одному из наших ИТ-специалистов и попросил принести ему совершенно новое оборудование.

— Энцо, Амадео, — пробормотал я, потирая глаза пальцами. «Вы двое идите в безопасную комнату, пока мы не выясним, как враг проник на территорию».

"Но-"

"Никаких "но." Я сохранял твердость голоса. «Я не могу беспокоиться о твоей безопасности и безопасности твоей матери».

Я замерла, и они тоже. Это был первый раз, когда я назвал Ислу их матерью в лицо.

— Хорошо, папа, — сказал Амадео.

— Но если мы сможем помочь, ты нам скажешь, — добавил Энцо.

Спрятав их в безопасной комнате, я вернулся в офис, где стоял Константин с мрачным выражением лица.

«Я вытаскиваю свою сестру и отвезу ее домой. Со мной."

Я глубоко вздохнул, моя кровь закипела, но не позволила ей разжечь меня.

«Константин, мы давно работаем вместе, и из уважения к тем годам я тебя не убью». Тот факт, что мне нужна была его помощь, отстой, но я сделаю все, чтобы спасти свою жену. «Ты не заберешь у меня жену», — сказал я ему. «Но я приму твою помощь, и если ты вернешь ее, моя империя станет твоей».

В подземном мире мы были хороши ровно настолько, насколько хороши наша сила, мощь и наша честь. Он знал, что я сдержу свое слово.

«Мне не нужна ваша империя», — ответил он. — Если Исла хочет остаться с тобой, я соглашусь. Теперь скажи мне, что тебе нужно.

Я бы вернул свою жену, даже если бы началась война.

ПЯТЬДЕСЯТ

ИСЛА

я

мог слышать голоса. Искажено. Еле слышно. Как будто я был под водой. Был ли я на дне моря?

Я провела языком по нижней губе, но это движение потребовало значительных усилий. Мой язык прилип к пересохшему нёбу. Было слишком тяжело глотать. Мои зрачки двинулись за веки, но я не нашел в себе сил их открыть.

Моргнув – раз, два – мир наконец-то предстал перед глазами. Туманная дымка рассеялась. Я начал регистрировать свое окружение. Голая комната. Слабый свет льется в окно.

Моя голова раскалывалась. Мои мышцы болели.

Я хотел пошевелиться, но не смог, и паника охватила мои кости. Я начал пинать, стул, который я был вынужден раскачивать взад и вперед. Меня сильно ударила тошнота, заставившая меня блевать. Только тогда я почувствовал шум, дребезжащий каждый раз, когда я двигался. Я снова попыталась пошевелиться, кандалы впились мне в запястья.

Сделав глубокий вдох и опустив взгляд, я попытался поднять скованную руку. Я не мог. Я был прикован к стулу, цепи впились мне в ребра. Пульсация усилилась.

Каждый удар моей головы вызывал головокружение.

«О, молодец. Спящая красавица проснулась». Я повернул голову, мои глаза расширились, когда я увидел камеру, стоящую на штативе позади меня. Еще хуже была женщина, стоящая за этим.

Донателла.

Страх сдавил мое горло, а на языке задержался едкий привкус. Она планировала записать мою смерть.

— Я бы не назвал ее красавицей. Я вздрогнула от голоса, доносившегося слева от меня, и мои глаза чуть не вылезли из орбит. Эта женщина из клуба... София Волкова... присоединилась. Тон ее был ровным, глаза холодными, как камень. — По крайней мере, ненадолго. Моя голова сильно затряслась. Что она имела в виду? «Ваш брат и Маркетти будут уничтожены этим. Две птицы с одним камнем."

Донателла хихикала, как сумасшедшая; хотя я начал думать, что ее партнер не за горами. — Говорил тебе, что ее стоит убить.

В уголках моих глаз собрались слезы. Не для меня, а для него. Мой муж. Для Энцо и Амадео.

Я смотрел между двумя сумасшедшими. Что это было за место? Как долго я отсутствовал?

Мое дыхание участилось, а сердце застучало так сильно, что забилось. Туп. Туп. Туп.

Я чувствовал, что был на грани потери сознания. Шум в ушах усилился.

Я заставила себя выровнять дыхание. Мне нужно было подумать. Держи меня в уме.

— Донателла, тебе не следует этого делать. Я не был готов умереть. У меня было так много дел, ради которых стоит жить. Столько всего я не сказала своему мужу. «Подумайте о своих сыновьях».