Ширли Лендинг

– Ну… тут трудно точно определить… как-то… какой-то он, как ты и говоришь, эмоционально не чуткий… или недостаточно чуткий, не знаю. Временами, вроде, ничего, а временами чувствуешь себя как девушка по вызову. Как объект. Объект приложения сексуальных чувств, обусловленных инстинктом, и больше ничего… А может, мне это всё почудилось, в конце концов, мужик без женского общества на Луне много лет сидел. Можно извинить, – начала она привычно оправдывать Сина. – Да и, наверное, все они где-то такие, за очень редким исключением… И вообще, что ты ко мне пристала! – вдруг психанула Линда. – Хочешь подробностей – постучи к нему в каюту ночью, и всё узнаешь!.. Хотя нет, лучше не надо, – тут же отменила она свой экстремальный совет, – даже не знаю почему, но мне кажется, для тебя это был бы ещё более неприятный опыт. Ты и так его считаешь чёрствым мужиком, так и ну его к селенитам. Хотя, – вдруг заулыбалась она, – Если тебя привлекают сильные парни, способные обнять так, что рёбра затрещат, то с этим к нему. Я даже не ожидала. На вид и не скажешь, но эти астронавты – очень сильные ребята. Представляешь, он, похоже, не слабее меня!.. Да, жалко, обратно память не передаётся, – вдруг сказала она. – Представляешь, как было бы круто?

– Да, – с энтузиазмом поддержала Ширли эту фантазию, чувствуя, что с неприятными для Линды расспросами пора заканчивать, – я тоже об этом уже думала. Мы помним вместе то, что было раньше, и от этого ощущение близости, но дальше мы будем расходиться всё дальше, и с этим, увы, ничего не поделаешь. А вот если бы можно было время от времени объединяться обратно…

– Ну, не совсем прямо уж ничего не поделаешь, – вдруг сказала Линда, прижимаясь чуть-чуть теснее и переходя почему-то на интимный шёпот, – ты научила меня всему, что я знаю, а теперь, кажется, моя очередь тебя кое-чему научить… Раз уж ты так жаждешь подробностей…

…И она научила…

– Ты на меня не сердишься? – спросила некоторое время спустя Линда, снова очень робкая и неуверенная в себе. Это после своей инициативы, о которой Ширли и подумать было бы страшно. Видимо, в чувстве отстранённости от человечества есть свои плюсы – не так давят стереотипы. Но есть и минусы – недостаточное чувство самоценности, что ли.

– Ну что ты, нет, конечно. Я тебе очень благодарна, – совершенно искренне ответила Ширли. Хотя она и в любом случае не собиралась расстраивать неожиданно обретённую близняшку. Теперь уже и в другом, нестандартном смысле. – Ты совершено волшебно меня чувствуешь, как будто подключилась к моим нервам, и к моим переживаниям, как это будет?.. К фибрам души, вот! Совершенно противоположно тому, что ты рассказала о своём неудачном опыте общения с этим типусом.

– Вот именно, – подхватила Линда, – я и хотела чего-то противоположного, ты меня правильно поняла. И совершенно так же отвечала. Что и не удивительно, я имею в виду ощущать другую, как саму себя. Только мне приходилось делать поправку на твою хрупкость по сравнению со мной, а тебе, наверное, наоборот, всё время напоминать себе, что меня нужно приложить как следует, чтобы я почувствовала шутливый шлепок.

– Да, – согласилась Ширли, – так и было… Но я подумала, у тебя есть ещё какое-то неизвестное мне чувство… Понимаешь, после того, как оказалось, что ты видишь не три цвета, а семь, реально семь, а не те семь цветов радуги, что вижу я, из которых половина искусственные, слепленные из трёх основных… и запахи различаешь чуть ли не как охотничья собака…

– Только в этом, боюсь, нет никакого преимущества, – вздрогнула Линда. Они полулежали, полуплавали в бассейне, обнявшись, и Ширли это хорошо почувствовала. – Ладно ещё тут, на станции, а в городе, наверное, будет временами туго. Впрочем, как раз собаки могут, ради маскировки, что ли, вываляться в тухлых рыбьих внутренностях, и им ничего. Я надеюсь, у меня тоже обнаружится такая избирательность нюха. А то придётся в нос фильтры вставлять. Прости, я перебила. что ты говорила про какое-то неизвестное чувство?

– Да нет, ты всё и так объяснила. Ты не подключалась к моим нервам, просто ты знаешь, где и как прикоснуться… потому что знаешь меня, как себя… тем более, ты говоришь, я тоже успешно с этим справлялась?..

– И даже очень успешно, – подтвердила Линда, продолжая между тем доказывать, что знает, где и как прикоснуться. Ширли даже замурлыкала, как кошка. Но продолжала говорить, удовлетворяя потребность в таком близком общении.

– Это было восхитительно, но… – говорила Ширли. Линда замерла.

– Но?..

– Но ты меня даже больше поразила другим. Своей смелостью. Я бы ни за что не осмелилась такое тебе предложить, хоть мы и сёстры-близняшки, а ты ещё и более робкая, чем я. Хотя, иногда, в творческом процессе, оживляешься и начинаешь предлагать свои идеи, и неплохие, надо сказать, так что это, наверное, временное, такая робость в общении… Но она у тебя всё же есть. Как же ты сумела?..