Широко закрытые глаза

Итак, я приготовила настоящий крепкий кофе, подала одну чашку благодарному Джонсу, а вторую понесла наверх. Наверху, в коридоре было тихо и темно. Ходж, вероятно, уже ушел, а мистер Баффингэм, похоже, ещё спал. Мисс Санд была уже на работе. А миссис Уэллер? Она была теперь одна. В сущности, этих Уэллеров я всегда видела вместе. Я подумала об их совместной жизни, жизни под тяжестью вины, которая связала их друг с другом. На все времена. До конца их дней.

Тихо постучавшись в дверь мистера Гранта, я все ещё думала об этом трагическом супружестве. Никто не крикнул мне войдите, и я постучала ещё раз. Опять тишина. Я нажала ручку двери, и она поддалась. Должно быть, мистер Грант оставил свою дверь незапертой или уже вышел. Может быть, он болен и нуждается в помощи. Такой пожилой человек едва ли будет что-то иметь против, если я просто войду и посмотрю на него. Я открыла дверь.

Мистер Грант лежал на своей постели лицом к окну. Свет падал на его спокойное, неподвижное лицо. Признаки усталости и изможденности исчезли. Он выглядел спокойным и умиротворенным. Я заметила, что электрический свет в комнате ещё горел. И тут я узнала правду.

Я тихо поставила чашку и подошла к спящему. Я дотронулась до его руки. мистер Грант был мертв.

На его ночном столике лежали два листа бумаги. Один из них был предсмертным письмом Розы Либерри, другой содержал следующее:

"Я Дон Грант Либерри. Наконец я снова доволен. Я едва могу дождаться, когда опять увижу свое дитя."

23

Я медленно спустилась вниз, чтобы известить Джонса. Когда он услышал это сообщение, последние остатки его сонливости мигом исчезли. Он бросился вверх по лестнице и тотчас вернулся назад, чтобы позвонить Штрому. Я сидела на кожаном диване и тихо плакала.

Джонс безостановочно бегал взад и вперед.

- И что только скажет лейтенант Штром! Надо же было этому случиться именно во время моего дежурства! - снова и снова повторял он.

Штром прибыл, как обычно, очень быстро, в сопровождении своих верных спутников Вэна и Билла.

- Опять у вас что-то стряслось? - крикнул он мне, вместо того, чтобы адресовать этот вопрос Джонсу.

- Я так рада, что он увидел это письмо! - всхлипнула я.

- Какое письмо?

- Предсмертное письмо Розы Либерри выпало у вас из кармана, и мистер Грант прочитал его. Он был отцом Розы.

- О, святые небеса! Джонс, пошли со мной!

Все четверо полицейских устремились вверх по лестнице. В течение следующей четверти часа к нам непрерывно прибывали люди. Я не имела понятия, кто они были, вероятно, полицейские, детективы и сотрудники следственной службы. Они только коротко спрашивали:

- Где? - и взбирались на второй этаж.

Немного позже появилась миссис уэллер с заплаканными глазами и отекшим, усталым лицом.

- Что здесь опять случилось? - хрипло спросила она.

- Мистер Грант умер. Я нашла его. Я поднялась наверх, чтобы отнести ему чашку кофе, и... там... он лежал...

- Отчего он умер? - спросила она тихо.

- Я не знаю. Он лишил себя жизни. Он оставил записку. Мне до сих пор не было ясно, что могла означать добровольная смерть этого старого человека, и я только отметила появившееся на лице миссис Уэллер выражение надежды. Я тут же догадалась, что пришло ей в голову, и поспешно воскликнула:

- Нет, нет, мистер Грант не был убийцей! Он не имел ни малейшего отношения к смерти миссис Гэр. Тут дело совершенно в другом. Это...

Я оборвала себя, и мне вдруг стало ясно, как тесно Уэллеры были связаны со смертью этого старого человека. Их многолетнее молчание причиняло этому несчастному бесконечную боль. Я отвернулась и сказала:

- Лейтенант Штром при своем последнем визите сюда обронил предсмертное письмо Розы Либерри - я хотела сказать, копию, написанную вашим мужем. Мистер Грант увидел и прочитал это письмо.

Хотя я нисколько не умаляла вины Уэллеров в горе этого старого человека, у меня не лежало сердце к тому, чтобы сказать ей всю правду. страх этой женщины передался мне, но к этому страху примешивалась и потребность все узнать. И тогда я с тяжелым сердцем решила все рассказать этой отчаявшейся женщине.

- Настоящая фамилия мистера Гранта - Джон Грант Либерри. Он был отцом Розы.

Миссис Уэллер тяжело вздохнула и разразилась слезами. У меня было такое ощущение, что она, в сущности, впервые по-настоящему осознала, что они натворили своим молчанием об этом письме. Хотя я и не чувствовала особого сострадания к ней, но все же она была человеческим существом и имела право, по меньшей мере, на мою безличную любовь к ближнему. Рассудив так, я пошла на кухню, принесла чашку крепкого кофе и заставила её выпить этот горячий напиток. В то время, как она послушно пила, появился мистер Баффингэм.

- Что здесь, собственно, происходит?

Я коротко рассказала ему о последних событиях.

- Боже милостивый! - воскликнул он. - Этого старика убили?

- Нет. Он оставил записку.

- Самоубийство!

- Повидимому, - лаконично сказала я.