Шиша. Изгоняющие бесов

К тому моменту, когда Илья с раскрытым «Кудесником» в руках подошел к «куролесе», первые проблески рассвета уже проредили ночную мглу и туманная дымка почти рассеялась. Лукерья и Стас стояли за чертой, вне зоны магического воздействия «куролесы», рядом с людьми, погруженными в землю, ни один из которых до сих пор так и не очнулся. Грома снова заперли в машине. Стекла, к счастью, остались целы, – оказывается, перед тем, как вырваться на свободу, Гром ухитрился поддеть когтем дверную ручку и таким образом открыл дверь, ничего при этом не сломав. Дина сидела рядом с Аглаей и время от времени окликала подругу в надежде, что это поможет той прийти в себя, но пока результата не было. Лицо Аглаи казалось безжизненным, и лишь пульсирующая жилка на виске свидетельствовала о том, что девушка еще жива.

Лукерья затаив дыхание смотрела, как Илья раскручивает «куролесу», сверяясь с «формулой» в книге. Когда последний поворот колеса будет сделан, Илья исчезнет вместе с «куролесой» и со всей деревней Шишей. Вернется ли? Дед Ерофей часто ходил в мертвый мир, используя заклинания «Кудесника», и каждый раз у него после этого добавлялось седых волос. На вопросы Лукерьи о том, что он там видел, дед отмалчивался и хмурился, а однажды сказал сердито: «Любопытство до добра не доводит! Не вздумай за мной увязаться: не воротишься, и даже я тебе не помогу». Будто мысли ее читал: она ведь и впрямь хотела как-нибудь проследить за дедом, когда он очередную «лихоманку» в Худынь понесет. Теперь Лукерье хотелось увязаться за Ильей, она боялась отпускать его одного в это гиблое место, хотя и понимала, что едва ли чем-то поможет ему, если случится беда.

Скрип колеса «куролесы», казалось, царапал не только слух, но и сердце, и вдруг начал отдаляться. Все, что находилось внутри магического круга, сделалась полупрозрачным и растаяло в лучах восходящего солнца вместе с остатками тумана. На миг показалось, что на месте Шиши образовалась огромная яма, но вскоре ее края сомкнулись, и там появилась лужайка. Как будто и не было никакой Шиши.

Откуда-то донесся тяжкий вздох, а затем чавканье, будто кто-то шлепал по грязи. Лукерья повернулась. Люди начали приходить в себя, и земля вновь стала зыбкой, давая им высвободиться. Лишь один человек остался неподвижен: одноглазый главарь бесовской шайки умер, Лукерья поняла это, едва взглянув на него.

Позади щелкнула, открываясь, дверца джипа. Оттуда вырвался испуганный крик Дины:

– Аглае стало хуже! Кажется, она… умирает!

***

Аглая все еще не верила, что воронов больше нет. Запрокинув голову, она вглядывалась в темное ночное небо и вдруг заметила вдали свет, похожий на робкий солнечный лучик. Казалось, он тянется прямо к ней и куда-то зовет. Аглая зашагала по светлой дорожке, протянувшейся на траве. Колючий сухой бурьян вскоре сменился какими-то неизвестными растениями с нежными шелковистыми стеблями и пышными зонтиками белых соцветий. Цветочный аромат вскружил голову. Аглая нагнулась, чтобы понюхать эти соцветия, и поняла, что они почти не пахнут. Откуда же этот приятный запах? Раздвинув высокие стебли, она ахнула от восхищения: в густой траве серебрились пышные шарики «обережного» клевера. Его было видимо-невидимо, настоящий цветочный ковер под ногами, даже ступить некуда, чтобы не задеть цветок. Вот где спасение от хищных воронов! Наверное, это и есть Яснополье. Оно ведь так близко, а люди в Худыни ничего об этом не знают, ведь ни один человек из тех, кто ушел искать это место, назад не вернулся, чтобы рассказать о нем своим собратьям по несчастью. А до Яснополья-то рукой подать! Аглая поднялась и посмотрела в сторону ветхих лачуг. Тех, кто ушел и не вернулся, можно было понять: на Худынь даже смотреть было страшно, а уж пойти туда… На это требовалась большая смелость, особенно после того, как в душе затеплилась надежда на светлое будущее. Как тяжело, оказывается, идти из света во тьму, туда, где носятся злобные вороны, высматривая добычу! Но Аглая решила, что пойдет и все расскажет – по крайней мере, Анишке: ведь она была в долгу у этой девочки, которая пыталась спасти ее, рискуя собой.