Шишли-мышли

— Ммм… Теоретически — да. Но на практике, увы, судить не берусь, ибо совершенно холост, — я виновато развёл руками. Старичок добродушно рассмеялся:

— Всему своё время, молодой человек, дайте срок! Однако помяните мои слова — всё в этой жизни нужно делать только тогда, когда этого действительно хочется. Все слова, все поступки должны диктоваться страстным, искренним, чистосердечным желанием. Никогда не идите против собственной воли, не ломайте себя.

— Спорный вопрос, — возразил я. — А если мне, например, очень сильно захочется грабить или убивать, тоже надо будет потакать своему желанию?

— Грабители и убийцы — люди несчастные, — отозвался старичок. — Счастливый человек никогда не захочет ничего подобного. А чтобы стать счастливым, нужно всегда следовать только велению сердца.

— Как у вас все просто получается, — не удержался я от язвительности. — Но, видите ли, в этом мире есть не только понятие «хочу», существуют ещё некие обязанности, ответственность, чувство долга…

— Ах, оставьте, — перебил меня старичок с досадой. — Никто никому ничего не должен, мы сами себе придумываем все эти обязательства.

— Отчего же? Вот мне, к примеру, сейчас надо идти на работу, — вспомнил я о главном. — Это моя обязанность. Иначе меня попросту уволят за прогулы…

— А вы расстроитесь? — серьёзно спросил старичок. Я честно задумался.

— Ну… не так, чтобы очень, но… Без работы сидеть тоже как-то не хочется.

Старичок взглянул на меня с большим интересом:

— А есть что-то, чего вам хочется больше всего на свете? Какое-то заветное желание?

— Хочу поехать в Венецию! — выпалил я и сам удивился своей горячности. Очевидно, эта мысль крепко засела у меня в подсознании, если я не задумался над ответом даже на секунду. Это и в самом деле было моей давней мечтой — неспешно бродить по венецианским улицам с фотоаппаратом, кататься на гондолах, слушать пение гондольеров, кормить голубей на Пьяцца Сан-Марко… Но что-то всегда мешало мне осуществить своё желание, чаще всего — загруженность на работе и отсутствие нормального отпуска.

— Что, не хватает денег? — осведомился старичок. Я фыркнул. Денег как раз было предостаточно. Старичок посмотрел на меня с недоумением.

— Тогда в чём же проблема, молодой человек? Покупайте билет, получайте визу и летите в свою Италию…

— Так с работы не отпустят! — я уже начинал сердиться, что мой спутник не понимает таких элементарно-очевидных вещей. Однако старичок, по-видимому, считал, что это как раз я ничего не понимаю.

— Так увольняйтесь! — вскричал он. Я не на шутку разозлился.

— Ага, а что будет потом, когда я вернусь? Думаете, легко найти такую работу, какая есть у меня сейчас?

— Господи, какое вам дело до того, что будет потом, — он укоризненно покачал головой. — Живите сегодняшним днём и получайте удовольствие от жизни! А вы и сейчас не живёте, и завтра не будете, потому что всё время чего-то боитесь.

— Послушайте, — нервно начал я, но, бросив взгляд на часы, понял, что опоздал уже порядочно. Как бы меня и впрямь не уволили…

— Впрочем, это всё неважно! — я махнул рукой. — Мне пора бежать. Приятно было поговорить и счастливо оставаться.

Старичок смотрел на меня с откровенной усмешкой.

— Всего вам доброго, молодой человек.

Я, запыхавшись, влетел в офис, заранее взвинченный предстоящим объяснением с начальством. Неизвестно почему, но я был довольно сильно раздражён и раздосадован. Мне даже хотелось сейчас сорвать свое дурное настроение на шефе. Однако ему повезло — его не оказалось на месте, и моё опоздание на этот раз сошло мне с рук, оставшись незамеченным.

Оказавшись в кабинете за рабочим столом, я включил компьютер, но мне не сиделось. Не утерпев, я встал, приблизился к окну, распахнул раму и осторожно выглянул вниз, на тротуар. Отсюда было прекрасно видно, как странноватый старичок продолжает невозмутимо прогуливаться под моросящим дождем, будто здесь ему курорт, а не московский сентябрь. Словно почувствовав мой взгляд, старичок поднял глаза и уставился прямо мне в лицо. Я смутился и едва удержался от того, чтобы отскочить от окна, как заяц, застигнутый во время кражи морковки с огорода. Старичок широко улыбнулся и помахал мне рукой, как старому знакому.

— Хотите кофе? — крикнул я ему с высоты второго этажа и сам обрадовался этой внезапно пришедшей мысли — в самом деле, почему мне раньше в голову не пришло предложить ему кофе? Он наверняка замерз без зонта, а наша секретарша Танечка готовит чудесный кофе.

— Благодарю вас, но врачи запрещают мне кофе — сердце слабое, — виновато отозвался старик. Я растерялся, но лишь на мгновение.

— А чай? Чай вам можно?

— С большим удовольствием, но только если вас это не затруднит, — явно смущаясь, откликнулся он. А ведь старик, должно быть, голоден, осенило вдруг меня. Не знаю, почему я так решил, ведь он не выглядел нищим и вообще был опрятно и прилично одет. Однако я не сомневался в том, что он хочет есть.

— Танечка! — крикнул я секретарше, — сделай два черных чая с сахаром и лимоном, пожалуйста. И положи в вазочку печенья побольше.