Шизофрения

— Так вот, собрала Исида все куски тела мужа, омыла вместе с Анубисом и Нефтидой святой водой, которой считалась нильская вода. Египтяне, к слову, до сих пор в Ниле не купаются, — добавил Онуфриенко, — хотя, если спросить их почему? — ответят: «Потому что у нас море неподалеку имеется». Так вот, подготовила Исида царя к воскрешению. Провела мистерию нужную — Осирис и воскрес, зачал сына Хора, но в семье не остался — ушел править в царство мертвых. Понятное дело, от живых-то одна головная боль и неприятности. Вот такая Исида оказалась — хоть и богиня, но при этом верная жена и любящая женщина. Потому ее так и любили люди и много веков сохраняли божественный культ. А уже после того родила Исида Хора, от Сетха уберегла, вырастила, а потом была у Хора жестокая битва с Сетхом, но это — отдельная история на следующий раз, — закончил повествование сказочник и, наклонившись к Александре, погладил ее по волосам…

…А она уже спала. Ей снился Онуфриенко, который плыл по реке в огромном шикарном сундуке под парусом с изображением солнца, предостерегая криками расположившихся на берегу рыболовов с удочками и неводами, что рыбу здесь ловить, а уж тем более кушать, никак нельзя! А они с берега вежливо так отвечали, что им на это его предупреждение наплевать, потому что у них «крыша» — рыбинспектор…

На душе у нее было легко и спокойно…

* * *

Проснулась Александра от запаха. Тошнотворно-знакомого. От которого сон сразу убежал и забился под шкаф. Оказалось, Сашуля опять варил перловку, напевая под нос что-то заунывное. А что бы еще он мог петь, готовя такое? Александра, едва спустив ноги с кровати, и сразу забыв о принятом обете молчания, заявила, что эту гадость есть не будет! Категорически!

— Ух, ты! — с восторгом воскликнул Онуфриенко. — Всего-то за одну ночь, и такой результат! Сколько динаминизированного нервного флюида в голосе! Поздравляю! Восстанавливаешься с фантастической скоростью. Не зря, значится, в пирамиду сходили. А как рука?

Александра, учитывая, что высказывание про «динаминизированный нервный флюид» требовало спокойного осмысления, не говоря ни слова, зыркнула на Сашечку, открыла дверцу платяного шкафа и, выбрав вещи, направилась в ванную переодеваться. Рука ныла, но уже не раздражала, как вчера. Умывшись и с трудом натянув джинсы и майку с изображением разъяренной львицы на груди, она вернулась в комнату и села к столу.

—Кофе мне приготовь, — решила воспользоваться временной нетрудоспособностью, — пожалуйста!

— Нельзя, — помотал головой Онуфриенко, помешивая варево. — Кофе никак нельзя. У тебя и так, судя по виду, давление повышается. Без всякого кофе. Иначе бы — с удовольствием.

— А дышать — можно? — на всякий случай решила уточнить она.

— Дышать можно, а кофе нельзя, — он выложил кашу из кастрюльки и устроился за столом.

— Почему?! — нахмурилась Александра, собираясь далее пояснить, что ей, как единственному врачу в этой комнате виднее, что можно, а чего нельзя применительно к ней самой.

— Потому что кофе у меня нет, — обезоруживающе улыбнулся Сашечка. — И кроме того, у меня предчувствие…

Александра напряглась, потому что до сего момента Онуфриенко оперировал только знаками.

— Предчувствие путешествия, — продолжил он. — В замечательное место под названием Эль-Минья! — радостно провозгласил провидец и загадочно улыбнулся.. — В царство Эхнатона. Поезд в двенадцать тридцать, — сообщив об этом, онпосмотрел вопросительно .

Александра выдержала паузу в воспитательных целях, и лишь когда заметила беспокойство в его глазах — согласилась поехать.

— Надеюсь, твой Эхнатон не сломал ногу, как Тутанхамон, упавший с летательного аппарата? — ехидно поинтересовалась она, вспомнив Сашечкин рассказ у египтологов.— И, надеюсь, мы там не будем реконструировать и испытывать фараонский самолет? А то у меня тоже предчувствие, — посмотрела сначала на гипс на руке, а потом перевела взгляд на Сашечкину ногу. — Плохое.

Онуфриенко сначала заерзал, но потом рассмеялся и, в конце концов, доев кашу, отправился в кафе за едой для нее. Александра, воспользовавшись его отсутствием, отправила Вадику бодрую СМСку: «У меня все отлично. Сломала руку. Онуфриенко сказал, что это знак. Еду в Эль-Минью. В царство Эхнатона. На поезде. Целую».

* * *