Шизофрения

— «Азан» — призыв к молитве, — со знанием дела сказал Онуфриенко и почему-то огляделся по сторонам, словно в поисках молильного коврика. — Кстати, — он оживился, — взять, к примеру, слово «Коран», которое у мусульман имеет буквальное значение «чтиво» и выглядит вполне мотивированно, но… — Сашечка сделал паузу, — русская версия происхождения этого названия гораздо логичнее. В обрат­ном прочтении получается слово «нарок», что по словарю Даля означает «завет». Сами мусульмане утверждают, что Коран — третья книга, которая снизошла на людей от Аллаха после Ветхого и Нового Заветов.

— Между прочим, слово «веды» по-арабски тоже означает «завет», — добавил Пал Палыч, видно желая напомнить Александре, что именно он был тем самым человеком, который совсем недавно в Москве ввел ее в волшебный мир истинных значений слов.

— Кстати, — снова заговорил Онуфриенко, который похоже не мог позволить, чтобы его слово в этой беседе оказалось не последним, — христианские, мусульманские и иудейские священники во время богослужения часто повторяют слово «аминь» в значениях «истинно так», «воистину», «да будет так», «верно». В христианской традиции слово «аминь» стало обычным завершением любой молитвы. Знаешь его происхождение? — он повернул голову к Александре.

Та отрицательно помотала головой.

— Ну, подумай сама, — в голосе Сашечки зазвучали покровительственные нотки. — В Библии происхождение этого слово считают еврейским. Но слово «вера» по-арабски звучит знаешь как? «Иман», а родственное слово — «амин» переводится как «верный». Что тогда может означать восклицание «аминь»?

— Верую, — предположила Александра.

— Вот именно! — одобрительно воскликнул Онуфриенко. — Более того, арабский корень этого слова связан этимологически со словом «йамин» — «клят­ва»! Представь, какова глубина значения слова!

— «Клянусь, что верую», — задумчиво сказала Александра. — Кстати, а имя бога Амона никак с этим не связано?

— Конечно! Умница! — Онуфриенко чуть не подскочил со скамейки. — Там тоже есть буквы «М» и «Н», сочетание которых дает значения, связанные с «верой» и «божественностью»! Отсюда же произошла и не вполне понятная Библейская «манна небесная»…

— Это, вероятно, означает «вера небесная»? — удивленно уточнила Александра.

— Ага! — подтвердил Сашечка. — И именно это значение спрятал Леонардо да Винчи в имени Мона Лиза…

— «Божественная…» — Александра запнулась и посмотрела вопросительно.

— «Истина»! — воскликнул Сашечка, судя по выражению лица, придя в состояние полного восторга.

— Могу добавить в список слово «мания», — как бы между прочим сказала Александра, чтобы охладить Сашечкин пыл. Уточнять, что «мания» — устаревший медицинский синоним слова «бред» не стала. Онуфриенко, однако же, совершенно не смутился.

— Умница! — воскликнул он. — Мания это ведь что? Это страстная одержимость какой-либо идеей. Та же вера. Какая же красота! — неожиданно перескочил он на другую тему и замер, наблюдая как солнце, выстрелив на прощание последним лучом, скрылось на другом берегу Нила за горами, превратив их в призрачные силуэты.

Темная гладь засыпающей реки постепенно поглотила противоположный берег. Мимо как ночной призрак с едва заметным огоньком на корме проплыла фелюга под парусом. Александре вдруг показалось, что это и не Нил вовсе течет мимо нее, а она сама — вместе с прибрежными кустами, скамейкой, набережной и домами проплывает мимо неподвижной реки. Все долго молчали, зачарованные чудесным зрелищем.

— Эль-Минья, — первым молчание прервал Пал Палыч, — жемчужина Египта, которая едва видна сквозь чуть приоткрытые створки раковины. Рассветы и закаты здесь — явление необыкновенное, почти мистическое.

— А я, — на лице Марины появилась счастливая улыбка, — обожаю поздними вечерами сидеть на берегу Нила и всматриваться в небо, усыпанное звездной россыпью. Кажется, что особенного — звезды, луна? Но вы не можете не согласиться со мной — здесь, в Египте, они — иные. Луна будто повернута обратной, невидимой для всех стороной и всматривается в вас… А звезды на ночном небосклоне… такие яркие… словно это души ушедших фараонов наблюдают сверху…

«Людям нужна романтика, — думала Александра, слушая рассуждения спутников, — и, если ее не придумать, откуда она возьмется? Из жизни? Вряд ли. А Древний Египет, пропитанный духом таинственности, пожалуй, идеальный источник романтизма. Оттого и возникла русская литературная египтомания — стихи Кузмина, Ахматовой, Блока и Бунина…»

— Ну, нам всем пора спать, — Онуфриенко поднялся со скамейки. — С утра пораньше, пока не жарко, выезжаем.

До гостиницы шли молча, словно боялись расплескать впечатления…

…Не проспи, — предупредил Сашечка Александру, проводив до гостиничного коттеджа.

— А куда мы завтра едем? — все-таки поинтересовалась она.

— Завтра и узнаешь, — снова уклонился от прямого ответа Сашечка…

…Ужин она заказала в номер…

* * *