Шизофрения

— Разве вы не поняли? — удивился он. — В Нотр-Дам. В шестнадцатом веке верхняя статуя была разрушена. Но тайные жрецы и жрицы Исиды сохранили фрагменты, и рука Исиды, — указал на мраморную кисть руки в нише, — есть один из этих фрагментов. Другие же были разнесены служителями богини по разным странам Европы. Тогда же они приняли решение, наверное, из-за безопасности, забрать маленькую статую отсюда и отправить в Британию. Настоятель храма не хотел так делать, но это было не в его власти. Он очень сильно переживал. И тогда во сне ему явилась Исида и сказала: «Не бойся, я навсегда останусь здесь, и всегда буду хранить вас. Только не забывайте обо мне. Я ведь не только Богиня, я — женщина, а мы, женщины, не прощаем забвения».

— Не прощаем! — подтвердила Александра.

— Так говорит старое предание, — сказал Николя, будто оправдываясь — Старый настоятель поверил, что статуя останется на месте и что никто не тронет ее. Но так не случилось. Статую увезли. И он чуть не умер от горя. А через месяц, немного придя в себя, спустился сюда, к этому вот месту, встал на колени перед пустой нишей и стал плакать и молиться. И тогда случилось чудо: изображение Исиды появилось здесь— в крипте под собором! А статуя, которую забрали, бесследно исчезла вместе с кораблем, на котором ее везли через Ла-Манш. Вы еще не устали от моих историй? — смущенно посмотрел на Александру.

— Нет, Николя, вы, напротив, мне очень помогаете сейчас привести мысли в порядок, — она благодарно провела ладошкой по его руке, а он накрыл ее своей ладонью и удержал.

— Похожая история повторилась много позже, — продолжил Николя. — Один богатый человек решил подарить дочери на свадьбу статуэтку Исиды, которую с помощью подкупа похитил из храма, стоящего под Лондоном. Так вот, на свадьбу он отправился на корабле, который тоже не доплыл до места назначения. Его название — «Титаник». Богиня не любит, когда нарушают ее покой. А эта крипта под Нотр-Дам, — он грустно улыбнулся, — последнее пристанище Богини в Париже. Об этом месте знают единицы. И теперь вы — одна из них. Но в последние годы никто из нас Богиню не видел… А вот вы… — он не закончил фразу. — Потому что были знаки… Кстати, — приподнял ее ладонь, — вы заметили, как похожи ваши руки? Значит, я не ошибся.

Заметив удивление в глазах Александры, пояснил:

— Я скульптор, поэтому сразу замечаю такие вес-чи, — неожиданно поцеловал ее ладонь.

— Когда мы пойдем обратно? — она высвободила руку. — Я уже могу идти. — Взглянула на часы. — Ого! Уже три часа.

— Когда захотите, но я… совершенно не тороплюсь, — улыбнулся Николя.

— Уже хочу, — решительно сказала она.

— Ваше желание для меня закон, — он встал и поднял Александру. Оба замерли. Лицом к лицу.

— Вы такая красивая, — дрогнувшим голосом сказал он, не выпуская ее руку. В его потемневших глазах был вопрос.

— Скажите, Николя, — она немного отстранилась, — а почему вы именно мне все это показали?

Вопрос, видимо, оказался неожиданным. Николя отвел взгляд, достал из кармана фонарик и включил его.

— Есть несколько причин, — собравшись с мыслями сказал он, — но, к сожалению, я не могу назвать все прямо сейчас, — нехотя отпустил руку Александры, повернулся к алтарю и стал задувать свечи, — но обещаю, вы это узнаете… совсем-совсем скоро.

— Надеюсь, это будет приятный сюрприз для меня, — Александра подошла к алтарю, затушила последнюю свечу и шагнула к выходу…

* * *

И снова коридоры, повороты, ступени вверх и вниз, и луч фонарика, как тоненькая ниточка, связывающая таинственный мир подсознания с сознанием, в котором все понятно, все разложено по полочкам, с которых так удобно, как известные книги, снимать нужные мысли, слова и эмоции.

— Мне кажется, мы здесь не шли, — обеспокоено заметила Александра через некоторое время, не обнаружив знакомую кованую решетку. — Мы заблудились?

— Отсюда нельзя выйти тем же путем, которым вошел, — пояснил Николя. — Смертельно опасно нельзя, — добавил он. — Так все здесь устроено…

* * *

…— Не понимаю, почему не открывается, — Николя в растерянности стоял возле небольшой, меньше человеческого роста металлической двери.

— Может быть, заперли снаружи? — предположила Александра.

— Замочная скважина есть только изнутри, — задумчиво сказал он. — Снаружи можно только подпереть.

— Может быть стоит позвонить кому-нибудь, чтобы открыли? — предложила Александра, намекая на Клариссу.

— Снаружи дверь не открывается, — повторил Николя. — Так задумано. Вход от реки, а выход только здесь. К тому же, отсюда мобильник не берет, — хмуро пробормотал он. — За дверью длинная лестница наверх, а здесь — мы под землей. Метров пятнадцать, — сказав это, он извлек старинный ключ из замочной скважины, осмотрел в свете фонаря, снова вставил, повернул и опять безуспешно толкнул дверь.

— Не понимаю, — озадаченно пробормотал он.

— А другого выхода здесь нет? Запасного или пожарного, для эвакуации людей? А то у меня завтра самолет в Москву, — жалобно протянула Александра. — Правда, только вечером, — добавила она, намекая, что пока еще не опоздала и у Николя еще есть время что-нибудь придумать.