Шизофрения

— Есть такой кинофильм про Чкалова, — продолжил любитель животных. — Ну, там, где он, показывая свое мастерство, пролетает на «кукурузнике» под мостом. Так вот, второй попугай, видно, тоже возомнил себя отчаянным пилотом и попытался на полной скорости пролететь между моей задницей и диваном, на который я именно в этот момент и плюхнулся с тарелкой бутербродов… В общем, — Зам заерзал на шезлонге, отчего тот заскрипел противным пластмассовым голосом, — попка мой пролетал не в том месте и не в то время… Семья, конечно, оплакала «котлетку с перьями», а я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, ляпнул первое, что пришло в голову — мол завтра куплю такого же! Домашние еще немного повсхлипывали, потом успокоились и, посовещавшись, постановили, что, мол, попугая больше не надо, потому как этот самый, жизненный инстинкт, у него слабо развит, а, мол, будет у нас теперь кошка. «А почему бы и нет?» — подумал я, прикинув, что кошака так просто не задавишь. В общем, на следующий же день мой отчим, кстати, тоже любитель животных, и моя дочь, поехали на «птичку». Полдня выбирали. И выбрали… Ту самую… — в голосе Зама послышались скорбные нотки. — Я, потом спросил их, почему именно ее!? Мне ответили, что она была самой пушистой, и глаза у нее, видите ли, выразительные! Это была моя судьба. А может, месть «Чкалова» из потустороннего мира. Не знаю, уж с кем он там договорился. В общем, случилось так, что летом остался я с этим зверем один на один. Жена с дочкой на каникулы к родственникам уехали. Я сначала даже обрадовался свободе. Но видно они кошару подговорили. С их отъезда все и началось! Уж и не говорю об изгаженной обуви, изодранных в лапшу обоях, разъелдыриной в клочья мягкой мебели, кражах моей еды из тарелки, разбитых вазах, сорванных занавесках и перегрызенных проводах! Мало этого! Так еще ежедневный ор, будто это не лето, а март! И — шерсть! Шерсть везде и повсюду. В еде, питье, на ковре, одежде, постели, в ушах, носу и на губах, на зубной щетке и на экране телевизора! Даже в только что открытой банке сгущенного молока! Я же не мог, как жена, каждый день пылесосить. Бороться со всем этим можно только одним способом. Радикально. Повыдергивать плоскогубцами все когти, обрить наголо, оставив только усы, и, уходя на работу, чтобы не перегрызла в очередной paз провода, обматывать ей пасть клейкой лентой, предварительно вставив туда соломинку для питья.

— Вообще-то коготки кошкам стригут, — заметила Александра.

— Ну, да, еще и маникюр-педикюр делают, — язвительно заметил Зам, — те, которые их на престижном кладбище хоронят. А знаешь, почему кошки воду не любят?

Александра помотала головой и, услышав скрип шезлонга, приоткрыла глаза. Увидела, что Зам приподнял спинку и сел прямее.