Шизопитомник

– Ящеры, мастодонты, огромные земляные ленивцы и прочая бессмысленная фауна – даже если гнусные инопланетяне тырят достояние нашей планеты – ничего. Мы, аборигены, скоро откроем главные секреты Вселенной и вломим мерзавцам по полной.

Ника посмотрела на меня даже с жалостью. Но недолго терзало её это ощущение. Поджав губки, как учительница математики, она спросила:

– Куда, по-твоему, делись ваши атланты, ацтеки, толтеки, скифы и прочие «бесследно исчезнувшие народы»? Или ты думаешь, что люди, построившие Великие Пирамиды и другие мега-сооружения, были глупее нынешних озабоченных особей?

И она выложила мне окончательную правду о человечестве:

– Мы вывели уже много партий человекообразных. В соответствии с заранее заданными параметрами. Как ботаники: белый тюльпан, чёрный тюльпан, в крапинку или однотонный. Бывают удачные разработки. Например, за цивилизацию атлантов мы получили премию. Но бывали и неудачи – разные зверолюди. Вы называете их прародителями рода человеческого, а мы – бракованной продукцией.

Когда очередную партию отдают заказчику, все следы зачищают. Или замывают. Слышал о всемирном Потопе? Но всё смыть не удаётся… Остаются Пирамиды, мегалитическая застройка…. Да всё удалять и нет смысла. Иначе придётся снова изобретать письменность, велосипед и другие бытовые штучки. Знаешь ли ты, мой великовозрастный балбес, что атланты строили воздушные суда? Двигательной силой служила эфирная энергия. Водные суда перемещались с использованием той же энергии.

Я слушал это порождение тёмного космоса и с ужасом осознавал, что мне нечем крыть. С непереносимой ясностью я увидел, что наше время, состояние планеты и людей, очень походит на последние времена Атлантиды. А это значит… Ника поняла мой вопрос по ужасу в моих глазах.

– Транспортировка людей назначена на день Апокалипсиса, – открыла она великую тайну.

– Куда?

– На планету Плотных Радужных Облаков для устрашения обнаглевших аборигенов.

– И ничего нельзя сделать?

– Будешь хорошо себя вести, я что-нибудь придумаю.

Соратница по бытовому подглядыванию сдержала слово и обещала взять меня с собой, как контрабанду, но предупредила, что на межпланетной таможне берут чудовищные взятки. Так что не дайте уничтожить род людской и выдайте мне командировочные для мзды инопланетным коррупционерам».

Сергей Николаевич-Шеф задрал голову, ожидая критики от Ольги, но сверху было тихо. В густеющей мгле трудно было рассмотреть прижавшуюся к скале женщину. Или её давно там нет? Увидела тайную тропу и скрылась?

– Зря дуешься, – сказал он. – Мы бы за тобой вернулись. А ты пока там осмотрись. Будешь нашим рулевым.

– Ты нам всем жизнь спасла. Тонули бы сейчас вместе в болоте, разве это лучше? – подхватили Света с Санто-Лано.

– Да уж, вовремя Рыжий Клоун придумал пошутить, – встрял Владимир Кириллович.

И тут сверху на них обрушилась пламенная эскапада:

– Вот именно, товарищи, – с исторической картавинкой закричала Ольга. – В этот архисложный момент среди нас обнаруживаются архистранные нечеловеческие типы, которые своими архиконтрреволюционными выходками спасают нашу архипозорную компанию. Это архикруто и архиклёво, но, прежде всего, архистранно.

– Звезда ты моя болтливая, лучше скинь в стихах что-нибудь поучительное на наши архизагаженные тобой мозги, – смиренно попросил Рыжий Клоун. – Посоветуй, как нам жить с тобой дальше.

Слабая до рифмы ведьма тут же откликнулась на просьбу:

Без промедлений и условий

Принять судьбу, какая есть.

Не причитать и не злословить

И до конца нести свой крест

Попробовать играть во что-то:

В любовь к себе или другим.

Забыть вражду к себе подобным,

Окутать нежностью свой мир…

– Медленнее, пожалуйста, – перебил Рыжий Клоун, – не успеваем заучивать. Вместо ответа что-то тяжёлое упало в топь у его ног и с фейерверком пузырей скрылось под слоем густой зелёной жижи. Но виноватый по всем статьям Рыжий Клоун ответил на хулиганскую выходку контрнравоучением:

Не пузырь тоску или азарт,

Как бы не сложился гейм.

Душу никому не раскрывай,

Не бросай до срока козырей.

Проиграв, не ной и не скули,

Обнули очки, закрой счета.

Пусть не в этот раз, пусть погодя

Фарт проснётся, и пойдёт игра.

После возвращения. Ирина