Шкаф, соседи и мишка Тоби

Не прошло и недели, как началась война, бедные старушки стали чаще бегать в аптеку, но вот далеко не за таблетками от сердца, а за берушами и иногда за успокоительным. А бедные старики уже точили топоры и проверяли свои охотничьи ружья, нет, ну а вдруг эти парни обезумеют и захотят разнести весь дом? Тут тогда ни одна бригада МЧС не поможет, а вот спокойствия в их скромном доме хочется, если даже придётся кого-то из них отправить в могилу, но желательно двоих, сразу, без лишних свидетелей и шума. То музыка в пять утра играет на все этажи, аж уши в трубочку сворачиваются, то играют на музыкальных инструментах, даже доставили такие, которыми фиг поймёшь, как пользоваться, но у них все равно удавалось извлечь из них какой-либо звук. Бедные кошки давным-давно убежали от своих хозяев, а если их не пускали, выпрыгивали в окно и летели до ближайшего дерева, как белки летяги. Но вместо мягко приземления, получали шишку на голове и шипы в заднице, как-никак, под деревьями росли кусты с розами, а вот зачем там они росли, кто их туда посадил, и кто ухаживал оставалось загадкой даже для столетних старушек, а может и не совсем старушек...

Суббота – день, когда можно отдохнуть и выспаться, но вот наглая, японская морда явно ранняя пташка. «Вот что ему не спится в десять часов утра, обязательно было доставать свою скрипку и играть на ней. По звукам явно понятно, что бедный инструмент устал и теперь рыдает в два ручья. Этот противный скрип даже звуком назвать нельзя!» — думал Аллен, вставая с постели, запуская ноги в мягкие, тёплые тапочки с рыжими котиками, которых назвал Тим и Мир и вышел на балкон. Вдохнув холодный, весенний воздух полной грудью, он услышал рядом с собой чириканье воробья с черным пятном на груди. Он сел на перила балкона и смотрел на парня чёрными глазками, а потом как зачирикал красивую мелодию. Тихо рассмеявшись, Аллен решил ответить ему тем же, но вот ехидный голос снизу всё испортил:

— Ты нашёл себе призвание, Шпендель? Даже не знаю, прыгать от радости или плакать от твоей тупости, — раздражённо посмотрев на соседа снизу, Аллен краем глаза заметил бутылку воды, стоящую на его тумбочке. Усмехнувшись, Аллен пошёл обратно в комнату и схватил бедную бутылку, при этом, открывая её и слегка сдавливая своими тонкими, длинными пальцами. Подойдя к перегородке, Уолкер набрал побольше воздуха и как крикнул:

— Осторожно! Начинается дождь! — и вода полилась, прям на голову соседа, тот громко вскрикнул и упал на пятую точку, да ещё с таким грохотом, прям музыка для уставших ушей парня. А потом послышался шум падающих коробок, а по странному скрежету, стало понятно, что и санки решили оплатить своему хозяину за то, что про них забыли и впихнули в эту с валку. С громким хохотом, Аллен забежал обратно в квартиру и стал блокировать входную дверь, а то выломают, а кто ставить на место то будет? Александр Сергеевич Пушкин? Или Герман Людвиг Гельмгольц? И он не ошибся. В дверь стали ломиться, спасибо шкафу, который героически принял гнев парня на себя. Мы будем помнить тебя, шкафчик. За дверью послышался отборный мат на японском с примесью американского. Вдруг, всё стихло, и это насторожило. Осторожно отодвинув свой щит, Аллен взглянул в глазок, как дверь, в прямом смысле этого слова, отлетела вместе с парнем, прям в стену, чуть не расплющив бедного Уолкера. Перекрестившись, бочком, Аллен всё-таки смог добраться до спасительно шкафа, который как-то остался жив от «дружеского» приветствия, забрался внутрь и закрыл дверь изнутри. Медленные шаги отдавались в ушах, захотелось сбежать, спрятаться от соседа, собственно, что он сейчас и делает, но вот молчаливый Канда очень пугал. Шаги затихли рядом с его «секретным местом», сглотнув, Аллен почувствовал под боком что-то мягкое, поняв, что это мишка Тоби, которого он в детстве очень обожал: спал с ним, совал его лапы себе в рот, за что всегда получал по своей попе от отца, ну и конечно таскал всегда и везде. Резкий удар по «бункеру» заставил бедного Аллен вынырнуть из своих замечательных воспоминаний. Дверка шкафа резко открылась, хоть он запирал на замок! В голове билась одна мысль: «Сейчас из меня сделают котлетку, которую потом пустят на корм для собак». Мурашки прошлись по спине от злых, синих глаз. Волосы Канды были все мокрые, а некоторые торчали во все стороны, неужто вода была с газом?

— Тебе уже двадцать, а ты ещё спишь с плюшевым медвежонком, Шпендель? — Уолкер подавился воздухом, который решил вздохнуть, чтобы вернуть сбившиеся дыхание на место и успокоить бешено бегающие сердце, да как он смеет обижать милого Тоби?!

— Не смей оскорблять Тоби, БаКанда! А то твоя куриная задница познает гнев Тоби и все прелести моего шкафа! — чёрная, тонкая бровь вопросительно приподнялась. Вдруг, шкаф стал наклоняться. Вскрикнув, бедный предмет интерьера стал медленно приближаться к голове Юу. Схватив оцепеневшего соседа за кисть, Аллен резко дёрнул того в сторону. Послышался громкий грохот. Канда перевёл слегка ошарашенный взгляд на парня и ехидно поинтересовался: