Шкатулка

«Сибирские строители обязуются до конца пятилетки…»

По радио передавали последние известия.

— Ну вот и утро…

Поднималась она всегда не сразу. Нужно было окончательно проснуться и собрать силы: в утомленном годами организме энергия появлялась постепенно — зарождалась сначала в мыслях, а потом уж переливалась по жилам ко всему туловищу.

Ольга Петровна не смотрелась в зеркало по утрам, знала, что веки у нее припухшие и лицо одутловатое — от лекарств, от болезней, накопившихся в ней. От усталости, которая давно уже не покидала ее.

Зазвонил телефон.

Ольга Петровна сняла трубку. Мастер Милехин без предисловий закричал простуженным голосом о перекрытии в третьей секции, «которое нужно проверить».

— То есть как проверить? — насторожилась Ольга Петровна.

— Известно как! Нужно. Мы там тридцать пять положили, а ребята вчера кирпич клали и говорят, не выходит…

— Что не выходит?

— Ну сбились мы, понимаешь! Так что проверить нужно.

Ольга Петровна поняла, и в ней закипела ярость: сколько же можно объяснять, чтобы ушами не хлопали.

— Так кирпич уже уложили? — строго спросила она.

— Раствору две машины надо было срочно выработать. Что ж его, опять на дорогу валить! — попытался уйти в сторону мастер.

— Напортачили! Я так и знала. Ну спасибо, дали работенку!

— Петровна, ну ты не горячись с утра-то.

— Тогда чего же звонишь с утра?

— Дак Савелян приедет и еще кто-то из управления. Надо бы до их прихода что-то сделать. Сама понимаешь. Разглядят, шуму наделают.

— Вот ты и объяснишь начальству, как брак допустил.

— Петровна, ты же знаешь, мне сейчас штрафить нельзя, я ж на очереди стою. Мне в этом доме квартиру обещали.

— Цуцик ты несчастный! Натворил дел и в кусты.

— Петровна, вот, клянусь, — загремел мастер. — Вот, все сделаю, что нужно. Заглажу, только помоги вывернуться.

— Ладно, что с тобой сделаешь! — оборвала Ольга Петровна и бросила трубку.

О ней говорили — грубая, ошибок не прощает, работает на износ и с других требует. Ради чего? Зарплата стабильная плюс пенсия. Потолок давно достигнут. Так что ни квартальные, ни прогрессивки ее не волнуют. Карьера? В ее годы об этом уже не хлопочут. Она прораб. И прорабом закончит.

Рабочие относились к ней терпеливо. «Кричит»? Ну и пусть покричит. Зато справедливая.

Спорить с нею считалось бесполезным: все равно свое докажет. Потому что дело знает. Сорок лет на стройке — не шутка.

Милехин это понимал. А вот мастер Долгушин не желал понимать. Потому что ему исполнилось двадцать семь лет и у него был диплом с отличием. Еще у него была невеста Марина. Девушка мечты. В прежние времена ее сердце могло бы звонко откликнуться на его блестящий диплом и приятную внешность. Но сейчас девушек больше волновали жилищные проблемы. И Долгушин решил во что бы то ни стало заработать квартиру. Ему не повезло с самого начала: Петровна знала про его диплом, но держалась с ним холодно. Долгушин на память цитировал ей параграфы из СНИПа, доказывая всеми силами свою фундаментальную теоретическую подготовленность, но эта «мужик в юбке» брала его за шкирку и тыкала носом в огрехи, которых могло не быть, если бы он «не строил из себя знатока, а шевелил мозгами на доверенном ему участке». Долгушин наливался краснотой, обижался на командиршу, но уговаривал себя терпеть все. Нужно было «трубить» минимум три года. Раньше квартира не светит. А потом: «Что в городе, других строек мало? Навалом! Глядишь, старуха сама уйдет. Здоровьишка-то мало осталось».

Так думал Долгушин, успокаивая задетое самолюбие и обрывая тонкую ниточку сочувствия к этой тяжело подымающейся по скрипучим доскам строительных лесов пожилой женщине.

Ольга Петровна пришла на стройку и, не заходя в прорабскую, отправилась к месту неполадки. Ее наметанный глаз быстро нашел огрех: перекрытие уложили не на проектной отметке, и «горизонт» был нарушен. Чтобы исправить положение, необходимо было разобрать кирпичную кладку, то есть переделать все заново.

Ольга Петровна чертыхнулась и пошла в тепляк — деревянный вагончик с электропечкой, где рабочие могут погреться вовремя смены и где мастеру за небольшим столом ловчее заглянуть в чертежи.

— Ну, конечно, чертежей нет на месте! — воскликнула Ольга Петровна. — Опять Долгушин залез в прорабскую и греется. Ползи теперь за ним вниз!

Она вышла из тепляка и оглядела стройку: окруженная забором строительная площадка была заставлена лифтовыми шахтами, санузлами, штабелями бетонных перекрытий: материалов завезено на год вперед. «Бетонный завод себе перевыполнение плана обеспечил за наш счет», — говорили строители. В первой секции жилого дома уже трудились каменщики. Увидели ее, помахали, приветствуя. Ольга Петровна хотела было пойти к ним, проконтролировать, но решила сначала «тряхнуть Долгушина».

— Я вас полчаса жду на рабочем месте, а вы тут греетесь! — сказала она, входя в прорабскую.

— Я пришел без четверти восемь, — ответил хмуро Долгушин.

— Куда вы пришли, к батарее отопления?

— Ну знаете! — вспылил мастер.

— Почему чертежи тут, а не там, где в них нужда?

— Я изучаю.

— Вы доизучались! Уложили перекрытие на двадцать сантиметров выше.

— При чем тут я?