Шкатулка группенфюрера

На стоянке меня ждал сюрприз. Точнее, не на стоянке, а в салоне моего «Форда». Визитная карточка лежала на переднем сидении, так что не заметить ее я просто не мог. Вот и верь после этого солидным забугорным фирмам, которые настаивают на надежности производимых ими замков. Визитная карточка принадлежала жрецу Огнеяру. На ней красовался уже знакомый мне трезубец, а под трезубцем кто-то от руки приписал время – девятнадцать ноль-ноль. Здесь же был указан адрес, судя по всему загородного дома. Все-таки Вячеслав Андреевич Колотов был редкостным наглецом. Не сумев отправить оппонента на тот свет, он приглашал его на переговоры.

Через десять минут я подруливал к логову резидента Шварца. В офисе кроме Чернова находились майор Рыков и к немалому моему удивлению Феликс Строганов. Судя по всему, граф заинтересовался нашими скорбными делами. А поскольку человек он крайне занятой, то не приходилось сомневаться, что нас с Черновым опять занесло либо в горние выси большой политики, либо в места где пахнет большими деньгами, что в принципе одно и то же. К счастью, мое личное кресло оказалось свободным, его не осмелился занять даже склонный к сибаритству Строганов. И правильно сделал, ибо я не терплю узурпаторов, ни тех, кто посягает на мою свободу, ни тех, кто нацеливается на мою собственность.

По лицу детектива Чернова было видно, что он откопал из ряда вон выходящие сведения. Однако я не спешил задавать ему вопросы, а предпочел для начала насладиться свежезаваренным кофе. Из личного дела Вячеслава Андреевича Колотова, хранящегося в картотеке Чернова, мы узнали, что этот тип был судим только однажды, на заре туманной юности. Если верить людям, знавших его в ту пору и поделившихся своими сведениями с судьей, Славик был добрым, воспитанным и впечатлительным юношей. В школе он получал только хорошие и отличные отметки. Не чурался общественной работы. Помогал старикам и инвалидам. Во всяком случае, одному из них, проживающему в соседней квартире. Свидетели даже утверждали, что комсомольского активиста и отставного полковника связывали, несмотря на разницу в возрасте, узы дружбы. Впрочем, в том, что одинокий старик привязался к соседскому парню, снабжающему его продуктами и выполняющему мелкие поручения, ничего удивительного нет. Сложнее было поверить в бескорыстие семнадцатилетнего Славы Колотова. Однако из уголовного дела следовало, что старик хоть и не нуждался в деньгах, но и большого материального достатка за долгую жизнь не обрел. Так или иначе, но между восьмидесятилетним старцем и семнадцатилетним юношей вспыхнула ссора. Старик замахнулся на Славика палкой, а тот его толкнул. Падая, старик ударился о край стола затылком. Полученная травма повлекла за собой смертельный исход. К чести Колотова, он не сбежал с места происшествия. И даже вызвал «Скорую помощь», пытаясь спасти старика, а потом все честно рассказал следователю. Подозревать юношу в неискренности не было никаких оснований. Все имущество и все деньги старика оказались на месте. Колотов раскаялся в содеянном. Наверное, именно поэтому да еще потому что над страной задули ветры перемен, а дело происходило в девяносто первом году, юноше за непредумышленное убийство дали два года. Которые он и отсидел в колонии общего режима от звонка до звонка. Выйдя на свободу, Вячеслав Колотов поступил в университет на исторический факультет, который через четыре года с блеском закончил. Параллельно с учебой даровитый студент занимался бизнесом и тоже очень удачно. Во всяком случае, после окончания института он ни дня не работал по специальности, а все свои усилия сосредоточил в коммерческой сфере. На несколько лет он уехал из нашего города и следы его затерялись. Года полтора назад он вернулся очень не бедным человеком и с ходу включился в бьющую ключом экономическую жизнь. По данным Чернова он владел несколькими магазинами и рестораном. Что же касается религиозных пристрастий Вячеслава Колотова, то здесь в Черновском досье зиял огромный пробел. Но в любом случае, биография оступившегося случайно в юности успешного человека никакой пищи для размышлений не давала. Не скрою, я был разочарован и не сумел этого разочарования скрыть от собеседников.

– Одно маленькое, но существенное дополнение, – торжествующе глянул на меня Чернов. – Фамилия убитого старика Ильин. Он вышел в отставку в звании полковника. А во время войны, будучи капитаном, служил в особом отделе штаба армии.

А вот это был, что называется, уже гром среди ясного неба. Мне не оставалось ничего другого, как изложить собравшимся сведения, добытые у несостоявшегося киллера Седова. Те самые, что касались не вовремя возвратившегося хозяина и его жены.

– Так ты считаешь, что в данном случае речь идет о сыне и снохе полковника Ильина? – спросил Рыков.

– Во всяком случае, у меня есть все основания предположить именно это. А что вам удалось узнать об Эрнсте Шульце?