Шкатулка воспоминаний

Итак, Клод и Александра больше не встречались, что было особенно неприятно, ведь определенного рода контакты являлись сущностью их связи. Впрочем, это беспокоило юношу лишь в минуты отдыха, в оставшееся время работа поглощала его полностью, и он не мог прочувствовать всю значимость их разлуки. По крайней мере до тех пор, пока Плюмо не принес очень интересную новость.

Писатель, задыхаясь, ворвался в комнату Клода.

– Я прямо из зала суда!!!

– Суда?!

– Суда по делу твоей Александры!

– Она не моя.

– Скоро станет, поверь мне. Она свободна.

– Свободна?

– Да, свободна от мужа. Она ведь постоянно делала какие-то намеки на брачные обстоятельства… Теперь смысл намеков ясен. Я же говорил тебе, что буду расследовать дело.

– И что же ты узнал?

– Угадай!!!

Клод устал и не думая бросил: «Адюльтер?» Однажды он подозревал ее мужа в неверности.

– Нет, гораздо интереснее. Я бы никогда не провел столько времени в суде, если бы дело касалось простого прелюбодеяния. – Плюмо выдержал эффектную паузу. – Церковный суд признал господина Хугона виновным в импотенции.

– В чем?!

Плюмо повторился:

– Господин Хугон был признан виновным в… – Писатель вновь остановился, а потом громко и четко произнес: – В ИМПОТЕНЦИИ!!!

– Господин Хугон?!

Плюмо улыбнулся.

– Расскажи мне все! – умолял Клод.

– Суд аннулировал брак. А обо всех тонкостях слишком долго распространяться. Да и я не уверен, что ты хочешь услышать полный отчет.

– Перестань дразнить и рассказывай.

– Хорошо, если ты настаиваешь. – Взглянув на свои заметки, журналист продолжил: – Ни одна сторона не отрицала, что они жили раздельно, ни месье, ни мадам. Зная это, прокурор потребовал полного расследования по сему делу, которое он назвал «невыполнением супружеских обязательств и нарушением священного закона». Все женатые мужчины, сказал он, должны обеспечивать государство гражданами, а церковь – прихожанами. Брак без выполнения супружеского долга – не брак вовсе. По крайней мере для государства. И для церкви. Со смаком и с чувством достоинства прокурор призвал суд «определить, кто из супругов, мадам или месье, отказывается принести Франции столь нужное потомство». Мне продолжать?

– Конечно!

– Эксперты – хирурги, доктора, юристы и церковники – восемь месяцев слушали дело. Мне потребовалось почти столько же времени, чтобы… э-э-э… проникнуть в тайную комнату. Оказывается, они не только слушали дело. Они его смотрели!

– То есть?

– Осмотр занял большую часть расследования на ранних стадиях. Проверки начинались с того, что пара входила в комнату вместе с двумя хирургами и двумя врачами. Хирурги щупали, стучали, терли и измеряли репродуктивный орган месье. Он оказался очень маленьким и, по словам доктора, «сопровождался яичками размером не больше грецкого ореха». Вдобавок «грецкие орехи» месье прятались, их практически не было видно. Однако адвокат месье хорошо подготовился и сказал, что у некоторых созданий – он привел в качестве примера озерную треску – яички вообще не видны. «Разве это, – вопрошал адвокат судью, – мешает оплодотворять икру?» Аналогия поразила судей. На этой стадии разбирательства месье Хугон заручился их поддержкой.

Далее эксперты захотели определить способность месье Хугона к сексуальному контакту. Было довольно трудно выяснить, как его проверяли, поскольку они предпочитали выражаться на латыни. – Плюмо заглянул в заметки еще раз. – После шести часов страданий и применения различных аппаратов месье Хугон позвал экспертов в комнату. Они определили, что он действительно вызвал у себя эрекцию. Правда, весьма сомнительную. Яички размером с грецкий орех и эрекция, «придавшая органу консистенцию мягкого овоща» (опять слова доктора), не убедили экспертов. Они отложили заседание и обратили свое внимание на мадам Хугон. Твою Александру привели в комнату для осмотра, но провести его оказалось нелегко, ведь она отказывалась раздеваться.

– Я не удивлен.

– Они проверили ее мочу и обнаружили, что она чистая и здоровая. Они искали всевозможные ранки, язвочки, внутренние образования ее «тайной комнаты», однако результаты обследований подтвердили работоспособность сосуда согласно церковному закону. Проблема, как скоро стало понятно, была не в мадам Хугон. Хотя, я полагаю, тебе это хорошо известно!

– Продолжай.

– Поэтому они снова взялись за месье Хугона. Провели так называемое ut vase seminet. Прости, но я редко бываю так внимателен к произношению. Позор на мою голову, если бы я не знал латыни.

– Кстати, я как-то встречался с переводом этой фразы в секции «Медицина» Коллекции за Занавеской. «Производительность семени», так?

– Точно. Месье Хугону пришлось доказать, что он может извергать семя. Вот когда началось настоящее сражение. Адвокат месье, человек возвышенных взглядов, настаивал, что в таком тесте нет необходимости, что каждый, кто посмотрит на его клиента, убедится в его полном здравии. «Его орган не слишком велик и не слишком мал, а волосы стали такими пышными, и это всем известно, от сока, который в изобилии поступает в яички», – сказал адвокат.

Клод читал об этом в книге о мастурбации, которую ему дала Александра.