Шхина: женский элемент в Божественности

Вся динамика зоѓарического понятия Бога базируется на этой доктрине, в которой единство и союз божественной жизни реализуется в сакральном браке; ни при каких обстоятельствах эта динамика не может быть отделена от этой доктрины. Хотя не было в последние годы недостатка в попытках разработать аллегорическую реинтерпретацию сексуального символизма, образы которого привели автора Зоѓара к таким высотам энтузиазма, он, тем не менее, вызывает затруднения для крупных каббалистических теологов.[89] Где-то в другом месте я обсуждал значимости сексуальной образности для каббалистического ритуала.[90] Как уже объяснялось, верхняя Шхина видится как неразрывно и непрерывно связанная с небесной Мудростью, или Софией, «Отцом» (Абба). Это союз небесных матери и отца совершенно не затрагивается человеческой деятельностью, хотя в настоящем состоянии мира, – т.е. после изгнания из Рая, – соитие царя и царицы более не является делом одного Бога, но касается также и человека. В результате этот мистический союз становится объектом определённых ритуалов. Во время изгнания из Эдема нижняя мать, т.е. Шхина, была изгнана вместе с человеком. На самом деле, в пассаже, знаменитом своей смелой экзегезой (Зоѓар, I, 53b), не совсем ясно, Бог ли изгнал человека из Рая, или это, возможно, человек был тем, кто изгнал Бога в облике Шхины! С этого момента Шхины стала существовать в мире, – это значит отделение и отрезание Шхины от постоянного союза с высшими силами, которые она должна была нести и передавать Творению. Теперь задача человека – восполнить этот недостаток. В этом контексте дальнейшее развитие этой темы важно для нашего исследования: хотя Шхина описывается преимущественно в женских символах, она не полностью лишена активных, мужских аспектов. Обе эти стороны характеризуются наиболее чётко в пассаже, описывающем сфиру как «Ангела искупления» из Быт. 48:16, ангела, который защищает мир:

Этот является ангелом, который иногда мужчина, а иногда женщина. Ибо когда он служит каналом благословений для мира, он – мужчина, и называется мужчиной; так же, как мужчина дарует [оплодотворяет] благословения женщине, так же он дарует благословения миру. Но когда его отношение к миру является отношением суда [т.е., когда он проявляет себя в своём сдерживающей власти как судья], тогда он именуется женщиной; так же, как женщина беременна зародышем, так же он бременен судом, и тогда называется женщиной (Зоѓар, I, 232a).

Поэтому, женский характер Шхины связывается здесь с её сдерживающими и опасными свойствами. Ограничение потока жизни, качество, присущее деятельности суда (Дин), часто влечёт разрушительные последствия для мира. Но когда Шхина функционирует как посредник для нисходящего потока животворных энергий, она осмысляется в мужских символах, наиболее известным из которых является божественное имя Адонай (Господь). Проблема активного и пассивного элементов в Шхине рассматривается под другим углом в ином пассаже (III, 31a):

Во время, когда пара находится в союзе, женское называется мужским именем, чтобы показать, что женское заключается в нём в единой сущности, ибо тогда там находится благословение Матроны, и нет никакого разделения. И в связи с этим говорится: «Он возжелал его [т.е., Сион] для Своей обители» [Пс. 132:14], и написано: «Ибо Господь избрал Сион» [Пс. 132:13] – Сион, особенно, который Он нашёл в ней, и который живёт в ней… И об этом написано: «Но о Сионе скажут: «Этот человек и тот был рождён в ней» [Пс. 87:5] – этот один для Дин [Суда], а тот для Рахамим [Милости]». Когда они объединяются вместе в едином зивуга [союзе], тогда это называется Сион…

Когда Шхина отделяется от активного потока, она именуется «Иерусалим»;[91] однако, в корне союза двух полюсов разделение между мужским и женским внутри Божества прекращается. В другом пассаже Шхина называется «матерью», как раз в состоянии союза, тогда как в состоянии разделения она называется «женой». В ещё другой версии:

Пока матронита была с царём и кормила тебя, она именуется «твоей матерью». Но теперь, когда она изгнана и далеко от царя, она лишь именуется «женой твоего отца» (Зоѓар, III, 75а).